История рыжего демона

Так начинался очередной обычный день в одной из Адских Бездн. Однако все еще могло измениться — неожиданно, в любой момент. С переменами всегда так. Потупив взгляд и низко опустив голову, следуем мы проторенными, давно опостылевшими путями и полагаем, что так будет всегда. Да и с чего им, переменам, случаться, если никаких признаков этому мы не видим: ни объявления, ни депеши по Федерал Экспресс, ни даже телефонного звонка, предшествующего важному событию? И вот ты предаешься отчаянию, не ведая, что гонец с вестью уже в пути, что мечты порой становятся явью — даже в Аду. Ну да, скажут некоторые, где еще сбываться мечтам, как не в Аду, — ведь, если рассудить здраво, мечта сама по себе уже может считаться одной из адских пыток. Впрочем, возможно, это просто одно из тех преувеличений, которыми так любят стращать нас церковники.

Аззи дождался, пока бесы не начали работать более-менее удовлетворительно. До конца смены ему оставалось всего пара сотен часов (дни в Бездне тянутся дооолго), а там он сможет соснуть часика на три, прежде чем начать все сначала. Он как раз собирался вернуться на свое уютное (ну, относительно уютное) местечко, когда к нему, запыхавшись, подбежал гонец.

— Не ты ли демон, отвечающий за эту Бездну?

Вопрошавший, ифрит из древнего Багдада с фиолетовыми крыльями, работал теперь по большей части курьером: верховным Силам Зла нравились яркие тюрбаны.

— Я Аззи Элбуб, — ответил наш демон. — И да, я несу ответственность за эту зону Бездны.

— Значит, ты мне и нужен, — ифрит протянул ему листок асбеста с пылающими на нем огненными письменами. Аззи натянул перчатки и взял его. Такие послания отправляет только Верховный Совет Адского Правосудия.

— Да будет известно, — прочитал он, — всем нижеперечисленным демонам (следовал список), что имела место несправедливость, как-то: смертный помещен в Бездну прежде положенного срока. Силы Света уже выступили с заявлением по этому поводу; его надлежит вернуть, дабы он прожил отведенный ему срок, на протяжении которого у него будет время покаяться. Шансы на то, что он избежит этого места, примерно один к двум сотням, но все же есть, по крайней мере, математическая вероятность. Вам предписывается забрать его из Бездны, привести в надлежащее состояние, вернуть на Землю к жене и детям, а также оставаться с ним до тех пор, пока он не восстановит способность жить самостоятельно. В противном случае нас могут обвинить в ненадлежащем обращении с клиентом. После этого вы сможете приступить к выполнению обыкновенных демонских обязанностей на Земле. С уважением, Асмодей, руководитель Северного Сектора Преисподней. Постскриптум: смертный откликается на имя Томас Крючкотвор.

Аззи исполнился такого возбуждения, что даже обнял ифрита — тот поспешно отступил на шаг и поправил тюрбан.

— Полегче, парень!

— Извини, не сдержался, — объяснил Аззи. — Наконец-то я уберусь из этой дыры! И вернусь на Землю!

— Ой, да ну, то еще местечко, — буркнул ифрит. — Однако же, каждому свое. И каждой тоже.

Аззи поспешил отыскать Томаса Крючкотвора.

Смертный обнаружился в самом дальнем конце сектора № 1002.

Адские Бездны выстроены в форме амфитеатров. В принципе, здесь не так сложно отыскать любого грешника — на то существуют списки и схемы. Однако на практике — с учетом разгильдяйства бесов и того, как небрежно громоздят они штабеля грешников, местонахождение смертного в Безднах можно определить лишь с большой степенью допуска.

— Эй, есть здесь Томас Крючкотвор? — крикнул Аззи.

Груда грешников в секторе 1002 прервала беседу и повернула к нему лица — ну, те из них, чьи головы торчали в нужном направлении. Вместо того, чтобы каяться в своих грехах, они проводили время в Бездне, общаясь — знакомясь с соседями, болтая о том, о сем, даже анекдоты травили. В общем, будучи мертвыми, они продолжали обманывать себя — точно так же, как при жизни.

— Крючкотвор… Крючкотвор… — пробормотал старик в среднем ярусе, с усилием повернув голову в направлении своего локтя. — Кажись, есть здесь такой. Эй, ребята, никто не знает, где тут Крючкотвор?

Его соседи оторвались от игр (в Аду хватает самых разных игр, только вот ты всегда проигрываешь — ну, если только ты не сделал ставку на свой проигрыш).

Вопрос этот разлетелся вверх и вниз по штабелю.

— Крючкотвор… Крючкотвор… — послышались голоса. — Это такой высокий, тощий, с повязкой на глазу?

— Знать не знаю, как он выглядит, — сказал Аззи. — Я полагал, он сам отзовется.

Груда грешников забормотала, залопотала, закашляла, обсуждая эту информацию — в общем, принялась вести себя так, как обычно ведут себя по любому поводу все люди, живые они или мертвые. И не обладай Аззи сверхъестественным слухом, он ни за что не расслышал бы слабый писк, исходивший откуда-то с самого низа штабеля.

— Эй! Я Крючкотвор! Здесь я! Меня кто-то спрашивал?