Читаем История села Мотовилово. Дневник. Тетрадь 13 полностью

— Иван, а Иван, у нас корова-то, смотри, жениха просит, не ест, не пьет и хвост на бок держит! — поделилась Дарья со своим Иваном наблюдением за коровой, которая только что пригналась из стада.

— Чай в табуне-то быки-то есть, там и обгуляется! — отозвался Иван.

— Домой никак овец не заманишь, подошли ко двору, как очумелые, глядят на ворота, а во двор не заманишь и силком не загонишь! — заманивая овец домой, показывая кусочки хлеба, манила Дарья своих овец, стараясь их водворить.

— Овцы-то они так: как круговые, около своих водят кружатся, а во двор не загонишь, — отозвалась Дарье соседка Любовь Михайловна, идя вслед за своей коровой, которая возвращалась из стада.

— Скорее затвори ворота-то, пока овцы-то во двор забежали! — крикнула Дарья сыну Саньке, вертевшемуся около двора. — А что дверь-то у избы расхлебанил, скорее затвори, ато мухи залетят! — обрушалась Дарья на того же Саньку.

— Под осень-то мухи злеют, залезет под полог хоть одна муха, закусает и спать не даст — заметил Иван о мухах. — Саньк, пойдем, загородь в огороде поправим, ты мне вот эти доски подашь, а их приколачивать буду! — приказным тоном сказал Иван сыну Саньке.

Санька с девками в лесу. Заготовка моха

В этот день Санька Савельев с артелью девок ушёл в лес за грибами. Хоть и не в нос было отцу: в такую деловую пору по лесу с девками шляться, но он Саньке решительно не запретил и смирился с этим его вольным поступком. После ухода Саньки с девками в лес, семья Савельевых во главе с Василием Ефимовичом, собирались тоже в лес на заготовку мха, потребуемого на постройку Минькиного дома. С отцом в лес собирались Минька с Анной, Манька и Ванька.

— Я вот только со стола уберу, посуду после завтрака ополосну и тоже с вами пойду, — затормошилась мать, сметая со стола остатки, оставшиеся после завтрака.

— Нет, уж сиди дома, Санька да не пошел, и ты уж оставайся дома! — распорядился Василий Ефимович.

— А вы скорее собирайтесь и попроворней выхлобучивайтесь из избы-то! — обрушился отец, которому показалось, что больно медленно собираются и не спешат выходить из избы собравшиеся идти в лес на заготовку мха.

Пойти в лес за грибами, с девками, увязалась и Наташка. Идя с девками в лес, Санька чувствовал себя, как козёл в огороде посреди капусты. Дойдя и разбредшись по лесу, чтобы не заплутаться, девки тут же стали голосисто аукаться. Переливчатое эхо причудливо разносилось по всему лесу. Санька безотступно следовал за Наташкой. Он счел подходящим моментом и местом завести с ней разговор на любовные темы. Но она в этот раз была не склонна на это. «Ведь кругом девки, разве можно!» — урезонивала она словами Саньку. «Не выдумывай!» — и она, как бы отталкиваясь от него, попятилась назад и зацепившись ногой о корень сосны, нечаянно упала. Юбка на ней при этом вздернулась, оголив розово-белые тугие ноги выше колен. И надо же случиться такому совпадению, в этот день, в эту минуту, произошло полное затмение Солнца. Полумрак покрыл все, то, что происходило тут в лесу между Санькой и Наташкой. Бродя по лесу в поиске грибов, Кузьма Оглоблин случайно наткнулся на парочку влюбленных, которая расположившись под раскидистым кустом рябины, обоюдно сплетишись ногами, лежали так близко друг от друга, что Кузьма сразу-то и не понял. тут или один или же двое. Не разглядевши и не узнавши в затменном сумраке ни Саньку, ни Наташку, Кузьма, не сдержавшись, ворчливо, с упреком обрушился на них:

— Вот нашли место, где корячиться-то, расположились на самом ходу! Бесстыдники! — обругал Кузьма, незнакомую пару.

Она от стыда укрыла свое лицо ладонью, а он расстроенно пробурчал:

— Какой тут может быть стыд, ведь свою, а не чужую! — схвастнул Санька, не найдя, чем оправдаться.

Девичье ауканье давно стало неслышно.

— Должно быть, мы с тобой заплутали! — с чуть заметной тревогой проговорил Наташке Санька, когда они были уже оба на ногах.

— Тут, как в трех соснах, заплутаться-то негде. Туда вон пойдешь, там поселок «Прорыв». Влево ударишься, на железную дорогу выйдешь. Вправо загнешь, там торговая дорога, которая так и так к дому приведет, а если назад провернешь, то на реку Сережу выйдешь. Так что заплутаться-то здесь и без солнышка-то трудно. Ну, а если солнышко на небе светит, то и вовсе: иди на него и мимо своего дома не пройдешь! — с довольной улыбкой на лице объяснял Санька Наташке, с интересом наблюдая, как среди кустов промелькнул какой-то зверек.


Савельевы в этот день моху насчипили в достаточном количестве, которого много они отыскали вблизи Сущевки, не доходя до поселка лесопильного завода «Прорыв». Они также наблюдали и затмение, когда внезапно ярко светившееся солнце померкло, и вдруг сделалась полутьма. Санька с артелью девок случайно набрел на своих, занимающихся щипанием мха, но от артели девок не отстал, а последовал за ними, на что отец только улыбнувшись, шутливо заметил: «Вот козел последи капусты!».

Яшка Дуранов. Сторож Яков Забродин

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии