История села Мотовилово. Тетрадь 17 (1932-1934 гг.)

Когда в колхозах оказалось объединено более 90 % крестьянских хозяйств, тогда правительство решило, подобно чистке соваппарата и партии произвести чистку колхозов, т. е. избавиться от негодных элементов, которые якобы мешали процветать колхозам. Заранее, втайне велись списки, в которые заносились те или иные порочащие замечания, за отдельными колхозниками. Среди лиц, подпавших под чистку, были Комаров Яков и Савельев Василий. За Комаровым вспомнились порочащие его личность былые факты, а также и неблагонамеренные разговоры среди людей и истинной жизни колхозников колхоза «Привольная жизнь», в которой была послана делегация из Мотовилова, в которой участвовал и Яков. За Василием Ефимовичем Савельевым, так же было замечено и зафиксировано кем-то и где-то немало порочащих его личность фактов. Ему, в частности, ставилось в вину то, что ранее ещё до колхоза он, выручая односельчан, давал им взаймы до нового урожая хлеб и якобы брал за это проценты. Да и теперь, будучи колхозником, следуя своим убеждениям, часто ничем не маскируясь и не таясь, не сдерживая свой язык, он, по замеченным недостаткам в колхозе, часто высказывал свои критические мысли среди людей, которые не в нос были некоторым колхозным правленцам. Василий также неодобрительно высказывался о многопольном севообороте и о тракторной вспашке. Он возмущался:

— А зачем эти поперечины. Глубокие борозды в поле понаделывали, землю испоуродовали?!

— Как зачем? Чтобы урожай поднять! — отвечали ему.

— Вот именно, чтоб урожай от земли в поднебесье поднять! Чтобы его на земле не видно было. Урожай-то навозом поднимать надо, а не трактором. От него вместо навоза-то одни масленые пятна на земле видны, а на них хлеб-то вряд ли расти будет!

Такие высказывания современным агрономам не нравились, и они послужили причиной обличения Василия во время чистки. Его высказывания были и ещё:

— Раньше в поле мужики дневали и ночевали, а теперь не из-за чего: всё стало не наше! День ото дня всё хуже и хуже! У крестьянина всё из рук выбили! В поле рожь цветёт, а у мужика-труженика сердце не радуется! Раньше, если по дороге лошадь проедет и оставит за собой навоз, то целая стая воробьёв и галок налетала на добычу, выбирали в нём зёрнышки овса, а теперь на лошадиный-то помёт и птицы-то не обращают внимания, он пустой, не хлебный. Кормят бедных лошадушек одной гнилой соломой, небось, с неё у коня-то силы немного будет. Да и птиц-то ныне мало стало: бывало, целыми тучами летали галки и воробьи, а нынче и этой погани не видно. А голуби и вовсе перевелись, видать их всех Митька перестрелял! Да и на небе звёзд что-то мало стало: где-нигде звёздочка, не как бывало всё небо было звёздами усыпано!

Жалея птиц небесных, Василий Ефимович мыслил про себя: «И как вольным пичужкам не идти на убыль, в поле бывало, мы, мужики, землю навозом усыпали, а теперь минеральные удобрения вносят, а оно для птиц прямая пагуба. И червяки-то в земле все химией пропитаны, так что, например, скворец угостит своих птенцов таким червячками, те и ножки вздёрнут! Так же и многопольный севооборот: раньше при трёхполке весной прилетевший сюда, на свою родину жаворонок знал, где ему гнёздышко вить, а теперь пригревшемуся на полевой проталинке жаворонку перед постройкой своего гнезда, надлежит поразмыслить: «Если я себе гнёздышко совью вот тут вот, а случайно, не приедет вскорости сюда какой-нибудь Васька-тракторист со своими трактором и, вспахивая землю, не перевернёт ли моё тёплое гнёздышко вместе с моими птенчиками вверх тормашками! И тогда поотплакав о своих деточках, что мне остаётся делать, другое гнездо вить уже поздно, да и опять же не уверенно, где вить-то его, ведь не прежняя трёхполка, я при ней уверенно знал, где земля не подлежала вспашке в это лето, а теперь же многополка — совью гнездо вот там, а Васька может и туда приехать, и снова беда! Потому что мы, птицы, совсем запутались в этой многополке!»

Василий Ефимович в адрес сельских правителей с недовольством высказывался и в отношении религии, в частности, в вопросе закрытия церкви:

— Где жители села отводили душу, приобретали духовную пищу. Вот правители какие, способны только разрушать, а не созидать!

Василий Ефимович не знал и даже не предполагал, что против него готовится полный список обличительных «фактов», порочащих его как личность, послуживших причиной к его исключению из колхоза при чистке. А он с неведома продолжал пополнять эти «факты» без всякой маскировки, высказывая критические слова в адрес сельских руководителей. Дня за три до чистки Василий Ефимович за обедом высказался перед Любовью Михайловной:

— Как-нибудь выберу время, схожу в правление колхоза, проверю трудодни, поругаюсь, уж больно трудодни неправильно в книжку заносят. Писарей в канторе много, а толку мало, спросить, чтобы растолковали, не у кого!