История семи земель

Под ногами трава не росла, плотно утоптанная почва не давала пробиться ни одному росточку. За долгое время, множество ног, приходивших сюда, превратили эту часть зелёных просторов в один общий дом. Здесь невидимой стеной был только весь остальной лес. Желуди нигде не валялись, сухие листья и ветки тоже. Значит заботились древляне, как в общем и все, о лесе и своей святыне.

В центре этого сказочного места стояло капище, по кругу освящённое светом длинных факелов. Вкопанные деревянные чуры богов, с вырезанными на них статуями могущественных старцев, так же, кругом смотрели друг на друга. Подойдя к ним, путники приложили руки к сердцу и опустили их, поклонившись до земли. Затем Кий подошёл к чуру Перуна, а Горшок к Велесу. Прислонившись к ним лбами, они закрыли глаза и простояли так немного в лесной тишине.

Среди деревянных статуй, нашлась и та самая большущая муха, которую ещё совсем недавно вырезал в ночи Демьян.

– А тебя мы заберём с собою, полетала и будет, – взял идол за крылья Горшок. – Постояла среди прадедов наших. Пора на блины с мёдом лететь, – говорил с деревянной мухой шутник, держа её на вытянутых руках, перед лицом.

В это время Кий смотрел по сторонам. Поэтому он первый заметил белое свечение среди ярко пылающих факелов.

– А куда же залетел ты, мой мотылёк? – мягким, притворно ласковым голосом, тихо прошептала Адварпена.

На этот раз она не просто появилась из искрящегося света. Казалось, она сама излучает свет. К белоснежному тонкому, облегающему до земли платью, прилегали едва ли несколько прямых, длинных до пояса, локона волос. Остальные волосы, цвета белых облаков, развивались словно на ветру. Хотя вокруг в воздухе не было никаких движений. Сзади выглядывали всё те же коричневые крылышки. Слегка прищурившись и опустив свои черные ресницы, она приоткрыла полные розовые губы своего рта и смотрела на Горшка. Не убирая взгляда от её больших чёрных глаз, на этот раз он не нашёл что ответить.

– Ну а ты, – словно плыла над землёй, медленно двинулась в сторону Кия Адварпена, – светлый князь? Что ищешь ты в тёмной ночи? – Слегка повернув лицо в сторону, она улыбнулась, увидев, как он то убирает глаза, то снова смотрит на её плечи.

– Мы пришли исправить то, что не принесло никому счастья, – встретился Кий взглядом с феей.

– О счастье ты знаешь так мало, в долгом пути найдёшь ли его?

– Путь наш благороден и наши помыслы чисты.

– А кто же защитит девицу в тёмном лесу, князь?

– Защити ты её скорее князь, да пошли уже отсюда, – наклонил на бок голову Горшок, держа в руке деревянный идол мухи.

Повелительница мух надула губы, сомкнула ладони, но продолжала смотреть на Кия.

– Мы уносим твой символ с капища, Адварпена.

Кий хотел сказать ещё что-то, но фея медленно закрыла глаза, а затем широко их распахнула. И белый свет вокруг неё залился чёрной краской. Из сумрака, окутавшего Адварпену, вырвались черные жужжащие тучи. Взметнув вверх и в стороны, они стрелой направились в Кия и Горшка. Это были мухи. Рой, нет, орда, тьма кружащих мух налетела на наших друзей.

Это были не те мушки, что донимают нас в жару, постоянно садясь куда не попадя, улетая и возвращаясь вновь. Точнее, мухи были те же. Но ведомые злой волей их повелительницы, они больно кусали и впивались в тело, облепливая его с ног до головы. Отбиваясь руками, пытаясь стрясти с себя полчища мелких пожирателей, друзья схватили факелы, горящие возле капища. Как не размахивали они ими, сколько бы обожжённых летунов не падало на землю, мухи не отставали и не преставали кусать. Под срывающиеся крики терзающихся витязей, Адварпена плавно взлетала вверх. Закрыв глаза и расставив руки ладонями вверх, она подняла лицо к звёздам и лениво кружилась в воздухе.

Наконец от боли, Кий решился сделать то, что собирался заранее, когда выливал на себя Объятия Ярилы. Приложив горящий жёлтым пламенем факел к груди, он вспыхнул как сухая солома, рассыпав вокруг искры испепелённых мух. Кий горел как костёр на Масленице. Только вместо треска подожжённых палок, от него раздавался звук, похожий на раздувание огня в кузнице. Смотря на свои горящие пальцы, и не чувствуя жара, ему стало ясно, что зелье действует. Ведь одежда и волосы на нём даже не нагрелись. Лишь отвалилась высохшая болотная грязь, что не отмыли в ручье.

Подойдя к Горшку, выронившего пламя и уже с трудом сдерживающего крики боли, князь поднёс факел к его спине. От плеч, по ногам и голове, пробежала огненная волна, спалив всех жужжащих чернушек. Об землю стукнулась, прогоревшая в руке князя, ручка факела. Теперь на капище горели два витязя, но они не кричали, не взывали о помощи и не корчились в муках. Напротив, огонь, зачарованный в зелье, подарил им спасение и стал оружием против неминуемой гибели.