История Сэмюела Титмарша и знаменитого бриллианта Хоггарти

- Да, он был портной, сэр, но что же из этого? А я учился в университете, сэр, и чувства у меня возвышенные; да, столь же возвышенные, как у иных отпрысков отжившей свой век аристократии, а быть может, и более того.

- Не будьте так суровы, Тидд! - сказал капитан, осушая десятый стакан кларета.

- Видите ли, мистер Титмарш, достигнув совершеннолетия, я войду во владение солидным капиталом; и мистер Брафф был столь добр, что предложил мне тысячу двести фунтов в год с моих двадцати тысяч, так что я пообещал поместить их в его предприятие.

- В наше Западно-Дидлсекское страховое общество, сэр? - спросил я.

- Нет, в другую компанию, мистер Брафф там директором, и она ничуть не хуже. Мистер Брафф старинный друг нашего семейства, сэр, и очень ко мне расположен, он говорит, что при моих талантах я непременно должен войти в парламент, а тогда... тогда, видите ли, распорядившись своим наследством, я смогу подумать и о наследниках!

- А он малый не промах, - сказал капитан. - Вот уж не думал я, когда тузил вас в школьные годы, что наставляю синяки будущему государственному мужу!

- Говорите-говорите, молодые люди, - сказал Брафф, просыпаясь. - Я сплю вполглаза и все слышу. Да-да, Тидд, заседать вам в парламенте, милейший, не будь я Джон Брафф! И вы получите со своего капитала шесть процентов годовых, вот провалиться мне на этом месте! Но вот насчет моей дочери - это уж вы у ней самой справляйтесь, не у меня. Вы ли ее заполучите, капитан ли, Титмарш ли - это уж кто как сумеет. Мне от зятя одно надобно: был бы человек благородный, возвышенного образа мыслей, а вы все таковы.

Тидд выслушал это с самым серьезным видом, но, едва хозяин снова погрузился в сон, лукаво показал на свои брови и, глядя на капитана, хитро покачал головой.

- Эко! - сказал капитан. - Я говорю, что думаю. Если угодно, можете передать мои слова мисс Брафф.

На этом разговор оборвался, и нас пригласили пить кофе, после чего капитан распевал с мисс Брафф романсы, Тидд молча глядел на нее, я рассматривал гравюры, а миссис Брафф вязала чулки для бедных. Капитан откровенно насмехался над мисс Брафф, над ее жеманными речами и ужимками. Но, несмотря на его грубое, бесцеремонное обхождение, она, мне кажется, очень к нему благоволила и на удивленье кротко сносила его дерзости.

В полночь капитан Физгиг отбыл в казармы в Найтс-бридж, а мы с Тиддом разошлись по своим комнатам. Назавтра было воскресенье, в восемь часов утра нас разбудил настойчивый звон колокола, а в девять мы все сошлись в столовой, и мистер Брафф прочитал вслух молитвы, главу из Библии и еще произнес проповедь, обращенную ко всем нам - гостям, чадам и домочадцам; не слушал ее один только француз-повар, мсье Трепетен, - со своего места за столом я видел, как он бродит по саду в белом ночном колпаке я покуривает сигару.

По будням мистер Брафф тоже собирал своих домашних на молитву, только происходило это в восемь часов утра, минута в минуту; но хотя, как я убедился впоследствии времени, был он отъявленный лицемер, я отнюдь не намерен глумиться над этим домашним обрядом или утверждать, будто мистер Брафф оттого был лицемерен, что читал своему семейству молитвы и проповеди: на свете немало есть людей и дурных и хороших, вовсе не приверженных этому обычаю, - но я ничуть не сомневаюсь, что хорошие люди, соблюдай они этот обряд, стали бы от этого еще лучше, и не считаю себя вправе судить о том, как это сказалось бы на людях дурных, а посему иные выражения его христианских чувств обхожу молчанием, довольно будет упомянуть, что в речах своих он всечасно прибегал к Священному писанию, по воскресеньям, ежели только не принимал гостей, трижды ходил в церковь; и ежели с нами не пускался в рассуждения о вере, то отнюдь не потому, что ему нечего было сказать: в этом я убедился однажды, когда на обед были приглашены квакеры и диссиденты, и он толковал о сем предмете с не меньшей важностью и знанием дела, чем любой из этих священников. Тидда в тот раз за столом не было, ибо ничто не могло заставить его расстаться с байроновекой черной лентой и открытым воротом, - а потому Брафф послал его в кабриолете в цирк Астли.

- И вы, дорогой мой Титмарш, смотрите, - сказал он мне, - не вздумайте надевать бриллиантовую булавку; нашим нынешним гостям все эти безделушки не по вкусу; сам-то я не враг безобидных украшений, однако же не намерен оскорблять чувства тех, кто придерживается более строгих правил. Вы убедитесь, что и супруга моя, и мисс Брафф в подобных делах не выходят из моей воли.

Так оно и было: обе они появились в черных платьях и в палантинах, тогда как обыкновенно платье у мисс Брафф только что не падало с плеч.

Капитан Физгиг наезжал постоянно, и уж его-то мисс Брафф всегда принимала с радостью. Однажды, совершая прогулку в одиночестве, я повстречался с ним у реки, и мы долго беседовали.