История Северной Африки (Тунис, Алжир, Марокко). Том 2. От арабского завоевания до 1830 года

В то время как власть фесских султанов слабела и махзен проявил неспособность эффективно бороться против неверных, завии расширили поле своей деятельности. Они предстали тогда как хорошо сколоченные организации, одновременно и монастыри, и школы, и общежития под руководством шейхов, откуда по всей стране расходились мукаддамы, несущие призывное слово в пылкую массу братьев (хван). Они предписывали своим приверженцам строгий, но свободный от всякого догматизма ритуал и умерщвление плоти, вызывающее божественный экстаз, когда суфи погружается в единственную реальность божественного бытия.

Две из этих завий были яркими очагами мусульманской веры. Одна из них была связана с умершим в 1066 году в Багдаде «великим полюсом» — Абд аль-Кадиром аль-Джилани и управлялась кадиритскими шерифами Феса; другая через Мухаммеда аль-Джазули, умершего в середине XV века, восходила к великому святому племени джебала Абд ас-Саламу ибн Мшишу. Однако при Ваттасидах эти братства, политическую роль которых нередко преувеличивают, были почти исключительно органами религиозной пропаганды. Их воздействие на массы с целью поднять их против султанов было систематическим и эффективным только после победы Саадийцев, которая была достигнута помимо них.

Ваттасиды пытались обратить к своей выгоде националистическое и религиозное движение, взяв на себя руководство борьбой против португальцев и попытавшись сделать из своей столицы завию, престиж которой подавил бы все остальные. Год, когда Абу Закария взял в плен под стенами Танжера армию инфантов, был отмечен в Фесе открытием могилы Мулай Идриса. Тело основателя города, которое считали похороненным в Улили рядом с телом его отца, было признано регентом, главой рода Идрисидов, и факихами нетленным. Решено было оставить его в том месте, где оно было найдено, и возвести над его могилой гробницу. Это возрождение культа Идрисидов после длительного забвения было не случайным. Этим было как бы освящено возрождение шерифизма. Со всех сторон появлялись марабуты-шерифы (или, по форме множественного числа на магрибском диалекте, шорфа), действительные или мнимые потомки Мухаммеда, барака которого они унаследовали. Их духовный авторитет был настолько велик, что мусульмане требовали их чудодейственного вмешательства в борьбу против неверных. Абу Закария, несомненно, хотел обратить к выгоде Ваттасидов это пробудившееся поклонение шерифам, но нахождение тела Идриса укрепило главным образом престиж идрисидского рода, глава которого при констатации открытия стоял рядом с регентом.

Конец Меринидов. Успехи христианского вторжения и падение ваттасидских майордомов скомпрометировали авторитет махзена. В ответ на призыв папы, который после взятия Константинополя (1453 год) объявил крестовый поход против турок, король Португалии Альфонсо V снарядил армию и флот. Но, как и других христианских князей, его не привлекал дальний поход, и он предпочел направить свои силы на небольшой порт между Сеутой и Танжером — Аль-Ксар ас-Сегир, из которого хотел сделать военную базу. Город капитулировал без сопротивления (18 октября 1458 года). Однако три попытки короля взять Танжер провалились, последняя особенно жестоко (12 января 1464 года). Новые дворцовые перевороты в Фесе позволили ему все же добиться цели.

Султан Абд аль-Хакк согласился без сопротивления перейти под опеку третьего Ваттасида — Яхьи, сына Абу Закарии, который далеко не обладал достоинствами своих предшественников. Это быстро заметили при дворе, и государь, отбросив свою апатичность, через два месяца приказал убить везира и его семью (1458 год). Двум братьям Яхьи удалось спастись, и один из них, Мухаммед аш-Шейх, укрепившись в Арсиле, собрал вокруг себя недовольных. Абд аль-Хакку никак не удавалось должным образом справляться со своим ремеслом султана. Со всех сторон подступала анархия. Не говоря уже о Марракешском государстве, фактически независимом в течение двадцати лет и, может быть, находившемся в руках эмиров хинтата, восстал ряд племен, а шериф Суса, имам аль-Джазули, одна из наиболее замечательных фигур марокканского суфизма, разъезжал по районам к северу от Атласа, собрал, как говорят, около 13 тысяч приверженцев и покрыл страну завиями. После убийства аль-Джазули, в котором, как говорили, участвовал Абд аль-Хакк, последний вызывал подозрения не только у хванов Феса, но и у всего населения города, которое упрекало его в том, что он сделал министром еврея. Во время одного из мятежей толпа зарезала его, как режут животных. С его смертью династия Меринидов прекратила свое существование (май 1465 года).

Это убийство показало, каков был престиж семьи Идрисидов. Глава шерифов, который руководил идентификацией тела Идриса, провозгласил себя имамом, как и его предок, основатель Феса. Но он не смог оказать сопротивления Мухаммеду аш-Шейху, который после шести лет борьбы вступил в столицу как победитель и взял власть. Из майордомов Ваттасиды превратились в государей и фактически и формально.