История Северной Африки (Тунис, Алжир, Марокко). Том 2. От арабского завоевания до 1830 года

Итак, с точки зрения португальцев Марокко рассматривалось не как самоцель, а как часть огромной экономической империи, которую Португалия настойчиво создавала на берегах Атлантики и Индийского океана. Этим и объясняется, почему португальцы не столько старались завоевать Марокко, сколько создать там некое подобие протектората, довольно близкое по форме к современным протекторатам. Солдаты оставались в крепостях под прикрытием укреплений и рвов, но всегда в полной боевой готовности. Высокие или выдвинутые вперед башни позволяли просматривать местность, и в случае опасности со стороны мавров выстрелы из бомбард предупреждали об этом садовников, рыбаков и охотников. При благоприятном ветре войска, стоявшие в Арсиле, такими же выстрелами просили о помощи гарнизон Танжера; в других случаях передача новостей из одного порта в другой осуществлялась на лодках. О намерениях противника узнавали от пленных. Комендант крепости руководил набегами, брал себе пятую часть добычи и делил остальное между солдатами. Экспедиции, выступавшие из Арсилы, Танжера и Сеуты, редко проникали в глубь страны больше чем на тридцать километров. Коменданты крепостей Юга имели более широкий радиус действий. Они покорили большую часть Хаусы, главным образом в провинции Дуккала, и опирались на податное туземное население, «мирных мавров», для обеспечения себя зерном и подготовки к наступлению на Марракеш. Один из этих мавров, Ибн Тафуфт, был ближайшим помощником коменданта Сафи. В 1515 году отряд, состоявший из португальцев и мавров, дошел до ворот Марракеша, в 150 километрах от Сафи. Вооруженные столкновения перемежались перемириями, которые вскоре нарушались то одной, то другой стороной.

Ваттасиды были отвлечены от борьбы с христианами появлением более грозной опасности — соперничавшей с ними династии шерифов Юга. В тот момент, когда правители Сафи направили свои усилия на овладение Марракешем, в Сусе появились Бану Саад, или Саадийцы. С самого начала XVI века глава их завии взял в свои руки руководство Священной войной против португальцев, которые в 1505 году обосновались в Санта-Крус на мысе Агер (Агадир), и провозгласил себя вождем Суса (1511 год). Его сыновья превратили Тарудант в укрепленную базу против неверных. Сначала они заключили союз с султаном Юга, затем отделались от него, прибегнув к классическому приему — убийству, и сделали Марракеш своей столицей (1525 год). С тех пор началась беспощадная борьба между Ваттасидами и Саадийцами, причем вторые непрерывно усиливались за счет первых. Ваттасиду Ахмеду не удалось купить мир, даже уступив территории Марракеша. Он выступил против Саадийцев, бился с ними, затем под давлением религиозных элементов был вынужден согласиться на новый раздел (1537 год), Успехи в борьбе с неверными, в частности взятие Агадира (1541 год), за которым последовала эвакуация португальцами Сафи и Аземмура, укрепили престиж Саадийцев. Несмотря на сопротивление брата Аль-Бортогали Бу Хассуна, шерифу Мухаммеду аль-Махди удалось взять Фес и изгнать оттуда династию Ваттасидов (1549 год). Тщетно Бу Хассун искал помощи в Европе. Карл V выпроводил его, а затея португальцев с треском провалилась. Только турки, незадолго до этого обосновавшиеся в Африке и овладевшие Тлемсеном, где опасались нападений Саадийцев, энергично поддержали Бу Хассуна и утвердили его султаном в Фесе (1553 год). Но реставрация Ваттасидов была эфемерной. Смерть Бу Хассуна, предательски убитого во время битвы с Мухаммедом аль-Махди, означала окончательное падение ваттасидской династии и переход власти над всем Марокко в руки Саадийцев (13 сентября 1554 года).

Заключение. Сама по себе династия Ваттасидов не имела большого значения: ее представители только продолжали, ничего не меняя, политику Меринидов; они, правда, пытались, особенно вначале, бороться против португальских захватчиков, но иногда, не видя другого выхода, шли на переговоры с ними. Дело в том, что они взяли в свои руки страну, находившуюся в состоянии полнейшего разложения, от которой у них осталась только северная часть Марокко, от Умм ар-Рбии до Танжера, страну, слишком привыкшую к анархии, чтобы легко склониться перед властью, которая не несла ничего нового.

Но во второй половине XV века и первой половине XVI века династия была уже не одна в игре; рядом с ней, а затем и против нее в Марокко появились другие силы. Если правительство оказалось неспособным эффективно противостоять португальскому засилью, то марокканские массы не мирились с господством неверных. Движимые сложным чувством — оскорбленной религиозностью и одновременно ксенофобией, они пытались повсюду, где это было возможно, чинить препятствия чужеземцам. Так было на севере по соседству с Сеутой и Танжером, затем на равнинах Суса вплоть до оазисов Дра, когда португальцы основали Санта-Крус-Агадир.