История шпионажа. Том 1

Киров был умным политиком. В Ленинграде он сменил на посту секретаря партии Григория Евсеевича Зиновьева. Киров готов был сражаться с внешними врагами, но не поддерживал преследования и репрессии своего грузинского друга. Он не раз открыто говорил Сталину, какие проблемы стоят перед СССР, и его точка зрения противоречила тому, что думал по этому поводу вождь. Ленинградский секретарь искренне надеялся переубедить Сталина, подписав себе тем самым смертный приговор.

Самым отвратительным было то, что Сталин цинично присутствовал на похоронах убитого им друга, шел с постной миной за его гробом у всех на виду.

Вот как «изнутри» описывает смерть Кирова Никита Сергеевич Хрущев.

«Раздался телефонный звонок, и я поднял трубку. Говорил Каганович: „Язвоню из Политбюро. Приезжайте немедленно! Срочное дело“.

Я быстро собрался и поехал в Кремль. Навстречу мне вышел перепуганный Каганович. Я был готов к чему угодно и приготовился защищаться, не зная, что думать.

„Произошла страшная трагедия, — воскликнул Лазарь Моисеевич, — в Ленинграде убит Киров. Подробнее расскажу вам позже, а сейчас Политбюро решает, что предстоит сделать. Мы готовим делегацию для участия в похоронах, в нее входят Сталин, Ворошилов, Молотов, туда должны войти 60 представителей от парторганизаций и заводов Москвы. Вы возглавите делегацию. В Ленинграде вы будете стоять в почетном карауле и привезете гроб с телом Кирова в Москву. Ясно?"

Я сразу поехал в комитет партии, составил список делегации и выехал в Ленинград в тот же вечер. В вагоне я не видел ни Сталина, ни Ворошилова, ни Молотова — они ехали в специальном вагоне. По приезде понял, что весь город скорбит, оделся в траур. Но может быть, у меня создалось такое впечатление, потому что я сильно горевал.

…Я внимательно наблюдал за Сталиным, когда он стоял у гроба. Он был абсолютно невозмутим и контролировал себя. У меня не было никаких подозрений на его счет».

Позже, выступая с докладом на XX съезде партии, Хрущев расскажет, как связано убийство Кирова с началом волны чисток в партии — большого террора.

«После преступного убийства Кирова начались массовые репрессии и грубые нарушения социалистической законности. Вечером 1 декабря 1934 года по инициативе Сталина, без одобрения Политбюро, секретарь Президиума Исполнительного комитета Абель Енукидзе подписал следующие директивы:

1) приказываю следственным органам ускорить процедуры рассмотрения дел обвиняемых в организации или исполнении террористических актов;

2) приказываю юридическим органам не откладывать исполнение смертных приговоров по этим делам с целью помилования, ибо Президиум Центрального исполкома не намерен рассматривать эти петиции;

3) приказываю органам Комиссариата внутренних дел приводить в исполнение смертные приговоры террористам сразу после вынесения приговора».