История сионизма

Они выступали за децентрализацию и за использование современных методов бизнеса. Они заявляли, что у американских евреев гораздо больший административный опыт, чем у их европейских собратьев. Кроме того, американцам не нравились методы колонизации, которыми пользовался Усиш-кин. Вместо того чтобы поддерживать частное предпринимательство и инициативу, он ввел новую систему Халукки. Американцы готовы были вкладывать деньги в деятельность сионистской организации, но требовали, чтобы все эти вложения направлялись только на реализацию палестинских проектов. Они находили возмутительным то, что богатые европейские евреи не желали разделить с ними бремя финансовых расходов. Они считали, что проект Маазера, согласно которому каждый богатый еврей должен внести одну десятую часть своего имущества в фонды сионистской организации, абсолютно нереалистичен. Американцы хотели четко разграничить коммерческие капиталовложения в Палестине и добровольные пожертвования. Они не питали симпатии к национализму в диаспоре и отказывались оплачивать деятельность сионистской организации за пределами Палестины. Более того, Брандейса выводило из себя поведение Вейцмана, который, официально работая над соглашением с главой американской делегации, в то же время за его спиной пытался не допустить подписания договора[665]. Брандейса раздражали и сам порядок работы Лондонской конференции, недостаток подготовки, порядка и целеустремленности, отсутствие реальной власти и постоянная болтовня. Одним словом, Брандейсу не нравилось нынешнее состояние всемирной сионистской организации. Вейцман и европейские сионисты в ответ окрестили политику Брандейса «сионизмом без Сиона». Они заявляли, что американские сионисты лишены «еврейского сердца». Американцы, по их мнению, никогда не понимали самой основы политического сионизма — призыва к революционному изменению еврейской жизни. Вместо этого они предлагали суррогат сионизма. Европейцы утверждали, что колонизация Палестины будет происходить совершенно иначе, чем когда-то происходила колонизация Америки: здесь нужны не частное предпринимательство и инициатива, а централизованные усилия всей нации. Кроме того, движение, которое по самой своей натуре является идеалистическим, нельзя судить лишь с точки зрения эффективности и делового управления. Это заявление относилось, помимо прочего, и к возражениям американцев против коллективных сельскохозяйственных поселений, которые, по их мнению, только еще больше подорвут бюджет сионистской организации.

Итак, на Лондонской конференции четко определились расхождения между Брандейсом и Вейцманом, американскими и европейскими сионистами. Борьба между этими двумя лагерями продолжалась еще около года и завершилась поражением Брандейса и Мака на съезде в Кливленде в июне 1921 г. Брандейс ушел в отставку с должности почетного президента, а вместе с ним прекратили активную работу в организации его главные сторонники — Феликс Франкфуртер, Стивен Уайз, Натан Штраус, Абба Гиллель Сильвер и Джулиан Мак. Решение Брандейса оказалось окончательным, но большинство его соратников позднее вновь вернулись в ряды сионистской организации[666].

Отставка Брандейса повлекла за собой определенные последствия и в Европе, где в январе 1921 г. из состава Исполнительного комитета вышли Джулиус Саймон и Нехемья де Лиме — по причинам, очень похожим на те, по которым вышли из сионистской организации американцы. Одним из главных камней преткновения являлся вопрос о характере «Керен Хайесод» («Учредительного фонда»), основанного в 1920 г. по предложению двух лидеров русского сионизма. Фонду предстояло собрать 25 миллионов фунтов стерлингов для колонизации Палестины. Дискуссии о характере этого фонда (точнее — о том, должны ли быть представлены в управлении этим фондом политические лидеры сионизма) продолжались на сионистских конференциях несколько лет подряд; и время, потраченное на эти споры, оказалось обратно пропорциональным количеству собранных денег. Саймон и де Лиме, как и группа Брандейса, верили, что развивать Палестину можно будет, сведя до минимума инвестиции в неприбыльные области (например, в образование, социальную поддержку и т. п.)[667]. Они хотели, чтобы деньги вкладывались только в иммиграцию и колонизацию. А в то время на иммиграцию расходовалось только 10 % средств, тогда как на поддержку еврейской системы образования в Палестине уходило 30 %. Саймон и де Лиме добивались строгого разделения функций между Исполнительным комитетом сионистской организации и еврейскими организациями в Палестине: последние должны отвечать за специфические местные и муниципальные дела, в том числе и за сферу образования. Многие из этих предложений были вполне реалистичными, и сионистское руководство приняло их позднее. Но на тот момент они казались преждевременными, и большинство их отвергло. В результате Саймон и де Лиме вышли из Исполнительного комитета.