История Смутного времени в России в начале XVII века

Потом приехал князь Голицын, бывший между прочими начальником, и с ним несколько сотен людей, которые донесли царевичу, что целое войско и вся земля в его послушании. Рота пана Борши стояла тогда на страже, и поручик пана Борши прислал ему сие известие.

Мы, будучи уже тогда в дороге с царевичем, двинулись далее к столице. А к московскому войску послал царевич, дабы разъехались, ибо были изнурены; только знатнейшим приказал ожидать себя у замка Орла.

Потом пришли мы с царевичем под замок Орел. Тут против нас выехало войско московское, числом, как сказывали, до 80 000 человек; и так мы провожали его, с Божьею помощью, благополучно к столице. Царевич, однако ж, не доверяя московскому войску, приказывал располагать оное за полмили, а иногда и за милю от себя. Мы же, поляки, были всегда при нем на квартирах и в походе, до самой столицы, содержа около него ночную стражу из ста человек.

Потом в 15 милях от Москвы, под замком Серпуховом, учрежден был лагерь из шатров. Присланный из Москвы, для принятия царевича, огромный и многоценный шатер снабжен был четырьмя воротами с раскатами, так что походил на каменный замок. Комнаты в нем были богатые и красиво вышитые золотом: особенно столовая, в коей царь угощал нас и бояр. Сидело за столом до 500 человек. Угощение было роскошное, ибо повара приехали из Москвы со всем нужным, а также и другие служители и ключники. Двести лошадей вели в поводу: оных всегда до 500 находится в царской конюшне, и также несколько карет с весьма красивыми шестернями. Таким образом мы шли к Москве; ежедневно царя встречали бояре, принося подарки, соболи, золото, серебро.

С помощью Всевышняго вошли в столицу при благоприятствующей погоде. Народу много стояло на крышах, смотря на поляков.

Мы ввели его на самый двор в замке и стояли в порядке при хоругвях, пока он не слез с лошади и не ушел в палаты.

Квартиры для всех наших хоругвей отведены были на одном Посольском дворе: там было нам очень тесно. Однако ж потом некоторые перешли на другие квартиры.

Короноваться царь не хотел до приезда матери, которая была в дороге. Ожидал ее 4 недели.

Тогда Шуйские, знатные люди, хотели ему и нам учинить измену, подложив огонь ночью. Мы, однако ж, смекнули, и царевич приказал схватить их и вывесть на площадь. Однако ж по ходатайству некоторых сенаторов царь даровал им жизнь и отослал куда-то далеко от Москвы, но уже теперь опять в милости.

Чрез несколько дней после приезда его матери коронование совершилось. На встречу матери он шел пешком полмили, выйдя из кареты, с другими поляками. А когда она ехала городом Москвою, то он шел пешком при карете.

Вскоре после коронования произошло большое замешательство между москвою и поляками, по той причине, что москва, по маловажному поводу товарища нашего, шляхтича польского Липского, приказала палачам бить кнутом и водить по улицам по своему обыкновению. Увидев то, наши бросились на них. Много было убитых и много раненых. Царь был весьма недоволен и послал сказать полякам, чтобы ему выдали виновных, а не то велит вывесть пушки, разбить занимаемый нами двор до основания и потом ни малейшаго ребенка из наших кормить не будет. Поляки так отвечали на сие послание: такую получаем награду за кровавые услуги наши, которых мы для царя не щадили; мы того не побоимся! пусть умрем мучениками! Будет, однако ж, о том знать пан наш король и братья наши. А мы покамест хочем погибнуть, как рыцарские люди, и пока не умрем, много вреда наделаем! Намерение рыцарства было броситься на москалей, коих было в сборе несколько десятков тысяч; искали только священника, чтобы прежде исповедаться. Донесено было царю, на что поляки решаются, и он, удивляясь великодушию их, послал к ним вторично, дабы не отказывались выдать виновных, обещая, что им ничего не будет сделано, лишь только бы оказали покорность для успокоения москалей. И так рыцарство, получив от него сие удостоверение, выдало трех человек с условием, дабы не были наказываемы, так как они не более прочих были виновны, ибо все били, а что выдаются они только в угождение царской милости. Выданы были из роты пана Борши один товарищ, Павел Дзержбицкий, из роты пана Вержбицкого Щигельский, из роты пана Богухвала Шелиборский, коих царь обещал возвратить безвредно. Однако ж они были в большом страхе, ибо их посадили в тесную темницу, где около стен находились узкие скамейки, а под скамейками разные железные, острые крючки, лишь бы только который из них сдремал, то погиб бы лютою смертью, и они намеревались уже бежать, если бы им пришлось оставаться там долее, но их продержали только одни сутки.

Ротмистры, провожавшие царя до столицы, были паны Дворжицкий гетман, Станислав Борша, Иваницкий, Бялоскорский, Вержбицкий, Запорский и Богухвал.