История сыска в России. Книга 2

Эта перемена названия имела своим последствием только внешнюю замену одного наименования другим и совершенно не коснулась внутреннего построения этого учреждения и нисколько не изменила преследуемых им задач, системы и характера его деятельности и т. п.

Не произошло никаких изменений и в личном руководящем составе, за исключением некоторых служебных перемещений, вроде, например, перевода председателя Всеукраинского ГПУ Н.Манцева, за его скандальное поведение в Харькове, в Москву на должность народного комиссара Рабоче-крестьянской инспекции, с сохранением за ним звания члена коллегии ГПУ.

По степени своей власти, по тому особому положению, которое занимало ГПУ среди других правительственных учреждений Советской России, это учреждение буквально являло собой государство в государстве, не имея равного себе ни в одном из государств всего мира.

Специфический характер учреждения отразился и на подборе его сотрудников, которые представляли собой как бы какую-то особую касту, особо сплоченную группу — по выражению одного из приказов по ВЧК — “обреченных людей”.

Во главе ГПУ стоял его начальник. Таковым являлся Феликс Дзержинский, одновременно занимающий посты народного комиссара путей сообщения и народного комиссара внутренних дел. Ввиду одновременного совмещения Дзержинским нескольких должностей, его замещал по руководству ГПУ Уншлихт.

Начальнику ГПУ подчинены все отделы и управления, входившие в состав ГПУ… В подчинении у него состояла, в частности, и коллегия ГПУ, т. к. фактически ему принадлежало право безапелляционного, бесконтрольного и срочного расстрела всех без исключения граждан Советской России или помилование их, хотя формально такого рода вопросы подлежали разрешению “тройки” или коллегии ГПУ.

Коллегия ГПУ состояла из ответственных сотрудников этого учреждения — начальников отделов и управлений.

Звание члена коллегии ГПУ является вместе с тем как бы и почетным званием, что видно из вышеприведенного примера с Манцевым.

Ведению коллегии подлежали вопросы административного, общеоперативного и судебно-следственного характера. Дела о сотрудниках ГПУ почти всегда разрешались коллегией. Делалось это во избежание неизбежного опорочения их при гласном судебном рассмотрении.

Как коллегия, так равно и “тройка” пользовались правом срочного расстрела.

Судебные заседания происходили без участия подсудимого или его защитника. В заседании присутствовал следователь секретно-оперативной части (контрразведывательного отдела) ГПУ. Этот следователь выступал в качестве докладчика по существу дела. Обсуждение его доклада являлось простой формальностью, т. к. приговор заранее предрешен уже с первого дня появления арестованного в стенах ГПУ.

“Тройка” состояла из начальника ГПУ, его помощника и докладчика — следователя.

Государственное политическое управление делилось на несколько управлений, отделов и отделений.

В состав его входила также хозяйственная часть. Хозяйственная часть ведала распределением продуктов, снабжением обмундированием и выдачей жалования сотрудникам ГПУ. В состав хозяйственной части входили многочисленные отделы, подотделы, отделения и т. п. Она представляла собой громадное учреждение, которое имело свои собственные склады, лавки, кооперативы, портняжные и сапожные мастерские и т. п. Она занималась не только изготовлением обуви и платья в своих мастерских, но также продажей продуктов, отпускаемых ей управлением снабжения Московского военного округа. Эти операции производились в целях самоокупаемости учреждений ГПУ.

Административно-организационное управление ведало техническим проведением в жизнь назначений, командирований и увольнений сотрудников ГПУ, изданием приказов, выработкой штатов и смет. По существу это управление являлось мертвым, и до последней степени бюрократическим. С его сметами и штатами на местах никто из начальников ГПУ не считался и вырабатывал по личному усмотрению свои собственные штаты и сметы.

Новым отделом ГПУ являлось управление предприятий. Оно было подчинено высшему административно-оперативному органу: начальнику и коллегии ГПУ. Образованию этого учреждения предшествовали следующие обстоятельства. Касса органов ГПУ, пополнявшаяся главным образом реквизированными ценностями и капиталами, фактически не допускала возможности содержать такой огромный штат гласных и негласных секретных сотрудников, какой находился в распоряжении ГПУ. Так, например, в одном Харькове ГПУ имело 4500 официальных сотрудников, не считая секретных. В состав Одесского ГПУ, имеющего уездные штаты, входило 2000 официальных сотрудников, не считая войскового отряда и т. п.