Относительно остальных членов уставная грамота предписывала: «Каждый йенский студент, исключая вечных врагов немецкого имени, иностранцев и французов, может вступить в студенческий союз; на имеющем быть принятым не должно лежать никакого проступка, который унизил бы его в глазах его коллег, и при этом он должен постоянно сохранять свою честь чистой и незапятнанной, или, поскольку она была затронута, он должен был сделать все зависящее для того, чтобы освободить себя от подозрения в бесчестном поступке». Ни один студент, принадлежавший к землячеству, не мог одновременно быть членом студенческого союза. Просьбы о принятии должны были подаваться секретарю. Если не делалось возражений, то просьба вносилась в следующее общее собрание и новичок обязывался через
1) «фуксы» — до начала второго семестра;
2) «брандеры — до окончания лекций второго семестра;
3) «молодые бурши» — до конца лекций третьего семестра;
4) «старые бурши» — до конца четвертого семестра;
5) «молодые господа» — до конца лекций пятого семестра;
6) «старые господа» — до конца лекций шестого семестра;
7) «господа, обросшие мхом». К ним принадлежали все пробывшие в университете три года.
Степени, обозначенные от 5 до 7, назывались «кандидатами». Для лучшего наблюдения и порядка все члены разделялись на четыре класса: кандидатов, старых буршей, молодых буршей, фуксов и брандеров. Каждым из них руководил старшина, назначенный коллегией старшин. В собраниях эти отделения имели свои особые места и отдельно подавали свой голос.
На собраниях бурши присутствовали с покрытой головой. Во время заседаний курение и питье были запрещены. Запрещено было приводить с собой собак, а также устраивать в помещении для коммершей
В заседании председательствовал
IX XXI 113
16 IV
12
15.
Уставная грамота состояла из введения, общей и особенной части. Первое подчеркивало в метких словах, что немецкий университет «должен заключать в себе единство всех стремлений народного духа к просвещению и науке и должен ради отечества и истины превращать их в жизнь и дело». Но цель эта может быть «достигнута лишь в свободе и самостоятельности духа, в спокойном движении и возбуждении сил, в свободном саморазвитии и самодеятельности своеобразных характеров». Издавна, говорится там, студенческая жизнь развивалась как чистое и полное выражение свободомыслия и сознания силы, в которых бесчисленное количество людей в цвете лет и избытке юношеских сил живет и стремится к единой великой цели.
«Общая часть» упоминала о факте, что прежние студенческие союзы забывали об общем отечестве и рассматривали себя лишь как часть известной народности.
«В такое время, — читаем мы здесь, — когда везде немец сближается с немцем, когда только один дух должен оживлять всех немцев и разливаться по всей Германии, было бы позором, если бы как раз в университетах, из которых должно было бы исходить и распространяться по общему отечеству все лучшее, если бы в них этот прекрасный дух должен был окаменеть и уступить перед мелкими племенными счетами и пустяками, которые могли произойти и найти себе оправдание лишь благодаря разрозненности родственных немецких племен».
Все учащиеся должны принадлежать к одному сообществу, все должны быть членами одного студенческого союза. «Лишь в благородной любви и в великой мысли об общем, всеобъемлющем отечестве, об общем немецком родительском очаге немец может чувствовать себя великим и готовым на любое геройство».
«Особенная» часть рассматривала прежде всего внутренние отношения студенческого союза: старшин, комитет, их избрание, обязанности и права, сочленство, собрания, наказания — денежные и наказания чести — оскорбления и их улаживание, празднества, залы для фехтования и обязанность фехтовать, устанавливала затем отношение членов студенческого союза к непринадлежащим к ним университетским товарищам, к землячествам, орденам и т. д., содержала определения о членских взносах, составлявших один процент годового, указываемого под честное слово оборота и т. п.
ВАРТБУРГСКОЕ ПРАЗДНЕСТВО И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ
Александр Александрович Воронин , Александр Григорьевич Воронин , Андрей Юрьевич Низовский , Марьяна Вадимовна Скуратовская , Николай Николаевич Николаев , Сергей Юрьевич Нечаев
Культурология / Альтернативные науки и научные теории / История / Эзотерика, эзотерическая литература / Образование и наука