История Трапезундской империи

Однако отношения между Великими Комнинами и эмиром Тимуром были далеко не безоблачны. Параллельный анализ восточных, греческих и западноевропейских источников позволяет думать, что Трапезундская империя, как и эмир Мутаххартан и Палеологовская Византия в 1400–1402 гг, формально признавая верховенство Тимура, одновременно вела секретные переговоры с Байазидом I, направленные против чагатайского завоевателя. Вероятно, в 1400 или 1401 г. Байазид I в награду за поддержку вернул Мануилу III Керасунт, потерянный греками в 1396–1397 гг.[3205]

Интриги Мануила III вызвали гнев Тимура. Так, в известном письме эмира Тимура к Иоанну VII Палеологу сообщается, что трапезундский император Мануил чинил препятствия Тимуру, что заставило последнего совершить поход против трапезундцев[3206]. В результате этого трапезундский император подчинился и согласился предоставить чагатайскому воинству 20 галер; кроме того, согласно этому письму, император Мануил III был должен лично явиться в лагерь эмира[3207]. Насильственное подчинение империи эмиром Тимуром подтверждается данными арабского историка Ибн Арабшаха[3208].

Согласно гипотезе Я. Фальмерайера, упомянутый в письме к Иоанну VII конфликт между Тимуром и трапезундцами произошел весной 1402 г., по нашему предположению, во время стоянки эмира у Херианы и в период осады Кемаха, до 15 мая 1402 г.[3209]

Лавирование между османами и чагатайцами и последующий конфликт с эмиром Тимуром, возможно, был истинной причиной и острого внутриполитического кризиса в самом Трапезунде. Как показал Э. Брайер, в 1401–1402 гг. произошло открытое столкновение между Мануилом III и его сыном и соправителем, будущим трапезундским императором Алексеем IV, в ходе которого последний провозгласил себя самодержцем. Продолжая рассуждения Э. Брайера, можно предположить, что Алексей и трапезундская знать восстали против союза с Байазидом, купившим за Керасунт дружбу Мануила III. Однако ультиматум Тимура, нашедший поддержку в среде мятежной трапезундской знати, вернул Мануила III в чагатайский лагерь[3210].

После знаменитого Анкарского сражения (28 июля 1402 г.) тем же летом 1402 г., после того как чагатайская армия вышла к Мраморному морю[3211], Тимур потребовал от Константинополя и генуэзцев дани и подтверждения покорности. Византия и Пера подтвердили свою приверженность, византийско-генуэзское посольство застало Тимура по дороге к Эфесу в Алтунташе[3212]. По сообщениям персидских историков[3213], послы привезли дань в золотой монете, удостоверили покорность своих государей и просили прощение у Тимура за прежние прегрешения[3214]. Как мы показали выше, послы, вероятно, имели в виду попытку византийцев пойти на сговор с турками в 1401–1402 гг. Прощение было даровано, и послы с подарками от эмира Тимура вернулись в Константинополь.

Трапезунд продолжает фигурировать в источниках как часть Чагатайской империи и после ухода Тимура из Анатолии. По меньшей мере вплоть до середины 1405 г. Трапезунд упоминается как часть «западного удела» Чагатайской империи[3215]. Архиепископ Султанин Иоанн Галлофонтибус в своем трактате о Тамерлане сообщает, что в составе его владений была наряду с Грузией, Арменией и Румом провинция Халдия[3216].

Эмир Тимур на рубеже XIV и XV вв. целенаправленно создавал предпосылки для структурирования и укрепления в Северо-Восточной Анатолии власти своих сателлитов, которым отводилась роль заградительного буфера для продвижения на восток османов, а также и плацдарма для будущих завоевательных кампаний Тимура в западном направлении. Так, в 1400 г. Тимур разгромил государства Кара-Йусуфа, предводителя туркмен кара-куйунлу, и багдадского султана Ахмада Джалаира, которые при поддержке Байазида намеревались остановить продвижение чагатайского эмира на запад, за пределы Ирана. Далее Тимур приложил много усилий для укрепления в Восточной Анатолии власти своих вассалов, в первую очередь эмира Мутаххартана, а также союзников последнего — туркмен ак-куйунлу.

Однако Мутаххартан умер в 1403 г. Вместе с тем сразу после смерти Тимура, Кара-Йусуф Кара-Куйунлу, вернувшись из изгнания, приступил к отвоеванию Азербайджана и Ирака у Тимуридов. Обе области и часть Восточной Анатолии вновь оказались во власти Кара-Йусуфа, союзника османов и злейшего врага Тимура и его наследников[3217].

Однако это вовсе не означало, что Тимуриды окончательно утеряли влияние в Анатолии. Шахрух, сын и преемник Тимура в Иране (1405–1447), поддерживает прежде всего эмиров ак-куйунлу. Именно Шахрух, по существу, обеспечил превращение эмирата ак-куйунлу уже позже, в начале 1450-х гг., в мощную державу[3218].