История Трапезундской империи

Зимой 1459/60 г. 25 тыс. турок во главе с Хамза-беком атаковали Коюль-Хисар. Однако османы потерпели неудачу[3272]. Мехмед II, который готовился к походу против Морей[3273], идет на заключение перемирия с Узун-Хасаном. К султану Ак-Куйунлу был прислан некий Муш-Али. Абу Бакр Тихрани пишет, что Узун-Хасан вместе с турецким послом, отосланным назад к Мехмеду И, отправляет свое второе посольство во главе с Хуршид-беком (весной или летом 1460 г.), «требуя [для себя] Трапезунд и крепости вокруг него». Мехмед II «…отправил гонцов к своим эмирам и повелел им с честью [уйти] от Трапезунда и вновь передать [власть] уполномоченным Сахибкирана (т. е. Узун-Хасана)»[3274].

Следующей, и последней, акцией турок против империи явился трапезундский поход Мехмеда II в 1461 г. Спровоцировал его отчасти сам император Давид, активизировавший усилия по созданию международного фронта против османов на Западе и на Востоке. Великие Комнины пытались объединить вокруг себя целый ряд европейских, анатолийских и кавказских государств. Ответ султана не замедлил себя ждать…

Глава 13. Трапезундская империя и Кавказ

В представлениях грузинской исторической литературы раннего Средневековья Трапезунд с его областью нередко воспринимался как часть Западной Грузии, страна мегрелов, Семегрело[3275]. Это происходило отчасти из-за того, что на территории Восточного Понта проживало значительное картвельское (лазское и чанское) население[3276], отчасти из-за реминисценций прежнего Лазского царства и тесных экономических и политических связей Трапезунда с Картли. В грузинской агиографии VIII в. Трапезунд характеризовался как важнейший для земель Грузии порт[3277]. В Житии св. Або Трапезунд назван пристанью для Абхазии, принадлежавшей византийскому императору и свободной от неверных[3278]. В Трапезунде заканчивался Великий шелковый путь, соединявший Византию со Средней Азией и Китаем и проходивший через Закавказье[3279]. Церковные связи Тао с Трапезундом устанавливаются не позднее X в.[3280] Православное население Тао-Кларджети испытывало влияние как грузинской, так и византийской традиции. Двуязычными (с немалыми погрешностями в греческом языке) были приписки клириков и дарителей в сохранившейся рукописи коридетского евангелия[3281]. Как указывается в одной из приписок, село являлось вотчиной амиракора Жана Чиасдзе, который держал ее одновременно от имеретинского царя Давида VI Нарина (1258–1292) и от трапезундского императора Георгия (1266–1280)[3282]. С другой стороны, и в армянской раннесредневековой историографии Понт со столицей в Трапезунде именуется частью Великой Армении[3283], как из-за расширительной трактовки топонима, так и из-за того, что Трапезунд был для ее областей важным портом, выходом к морю. Византийское именование фемы Армениак, в которую входил и Трапезунд, также способствовало закреплению такой традиции.

История связей Трапезундской империи со странами Закавказья непроста и запутанна, лакунарна по состоянию источников и обременена произвольными толкованиями. Мы приводим в дальнейшем только те сведения, достоверность которых более или менее проверяется.