История Трапезундской империи

Итак, уже в античности были установлены прочные экономические и политические связи между городами и государствами, лежащими на противоположных берегах Черного моря, и постепенно произошло объединение причерноморских областей. Вместе с тем при Митридате VI эти тенденции столкнулись с иной линией на воссоздание крупного универсалистского государства. Эта линия потерпела поражение, в том числе из-за противоречия объективным закономерностям развития регионального понтийского государства. Через тринадцать веков зарождающейся Трапезундской империи придется повторить тот же путь и испытать горечь такого же поражения. Но следствием его станет не ликвидация понтийского государства, а формирование его в исторических границах, где консолидирующую роль, как и в античности, будет играть понтийский эллинизм.

2. Византийский Понт

С выделением Восточно-Римской (Византийской) империи Понт вошел в ее состав. Этнический состав населения Понта в его историко-географическом понимании (как области примерно от Ионополя, чуть западнее р. Галис, до реки Акампсис[459]) радикально не изменился. Его основу сохраняли греки и эллинизированные местные племена, значительная часть которых была картвельского происхождения. Феодорит Киррский (393–457) различал лазов, саннов (чанов) и авасгов, подчинившихся римлянам как три разных племени[460]. Прокопий корректирует мнение античной историографии о расселении чанов, указывая, что в его время они жили не на побережье, а в глубине материка, по соседству с армянами, в то время как лазы (отождествляемые Прокопием по сути с колхами) жили по берегам Фасиса[461]. Лишь часть чанов проживала на территории империи, другая же — за ее пределами. Отношения с этими чанами были, судя по сочинениям византийских авторов, далеко не всегда мирными. Византийцы посылали им деньги, чтобы они не нападали на их землю, но это не всегда помогало, и чаны время от времени совершали грабительские набеги на византийские и армянские земли, в том числе и на регион Понта, например, в 505/06 г.[462] Большего византийцы достигли включая отряды воинственных чанов в свои войска и добившись значительных успехов в их христианизации[463]. На рубеже IV и V вв. интенсифицировалась экспансия лазов в северном и восточном направлениях, что также, особенно со второй половины V в., усилило внимание Византии к Лазике[464]. Юстин I (518–527) короновал царя лазов в Константинополе, предварительно крестив его, что было сочтено враждебным актом со стороны персидского шаха Кавада, считавшего Лазику подвластной ему территорией, и привело к началу длительной борьбы Византии и Ирана за эти земли[465]. Для укрепления византийских гарнизонов в Лазике Юстиниан I (527–565) пополнял их пленными болгарами, разгромленными в Иллирике в 539/40 г. полководцем Мундом[466].