История Трапезундской империи

Для оценки роли торговли в экономике империи обратимся сначала к номенклатуре экспорта и импорта[1168]. Из местных трапезундских товаров основная доля экспорта приходилась на вино, вывозившееся в очень больших количествах в Крым, Тану, Константинополь, венецианские и генуэзские фактории и станции Черного моря. Итальянские торговые республики создавали благоприятные условия для экспорта трапезундских вин. Эта же торговля использовалась в качестве политического нажима на Трапезундскую империю. Когда императоры отказывались или были не в состоянии платить долги либо репарации генуэзцам, власти республики грозили запретить экспорт вина и орехов, в уверенности, что это нанесет самый большой ущерб империи[1169]. Сейчас специалистами-археологами приведены довольно веские аргументы в пользу трапезундского происхождения большой группы наиболее распространенных в Причерноморье и Золотой Орде амфор[1170]. Хотя вопрос об атрибуции этой керамической тары вызывает дискуссии, письменные источники, фиксирующие большие объемы экспорта понтийского вина на север, косвенным образом подтверждают эту гипотезу. При оценке возможностей трапезундского экспорта вина при выплате контрибуции Великими Комнинами в 1417 г. генуэзцы исходили из 2500 вегет (1 312 500 л) в течение двух лет. Хотя это и завышенное требование, оно косвенным образом отражает масштабы товарного производства вина[1171]. В большом количестве импортировались в Италию и лесные орехи. Ими, как и вином, стремились покрыть долги трапезундских императоров, оценивая возможные взыскания цифрой около 30 т, что сопоставимо с урожаем орехов в области Керасунта в начале XX в. — 50–60 т.[1172].

Бортничество и пчеловодство давали для вывоза мед и, особенно, воск, отличавшийся дешевизной[1173]. Среди вывозимых местных товаров были также квасцы, лесные орехи, пенька. На рубеже XIII–XIV вв. масштабы экспорта одних только квасцов итальянцами превышали 500 т. в год[1174]. В значительной мере номенклатура торговли местными продуктами Понта оставалась той же, какой она была еще в античности[1175]. Вино, квасцы, лесные орехи и пенька оставались и в дальнейшем, вплоть до XIX в., важнейшими продуктами трапезундского экспорта[1176].

При нехватке местных ресурсов важную роль играл импорт зерна. В значительной мере он находился в руках итальянских купцов[1177], хотя и греки, и армяне, и турки принимали в нем участие. Импорт зерна в города Понта не отличался стабильностью, зависел от урожайности, политической ситуации, торговой конъюнктуры. Пшеницу и муку вывозили из Крыма, Таны, Константинополя, с Кавказского и западного побережья Черного моря и т. д. Экспортировали также просо и ячмень, притом в немалых количествах. В начале XIII в. хлеб шел также из русских земель[1178], однако затем татаро-монгольское завоевание прервало этот поток товара и в большей мере поставщиком зерна на Понт из Крыма, Приазовья, Кавказа стали итальянские фактории. Недороды зерна в Северном Причерноморье могли вызывать временный поворот направления торговли с Юга на Север[1179].

Жизненно важными были поставки в города Трапезундской империи соли. Они осуществлялись в основном из салин Крыма, контролировавшихся в ту эпоху генуэзцами, но закупали соль также и в Тане, и в Каффе, и в Чиприко, и в Пере. Масштабы поставок были значительными — сотни тонн. Доходы от этой торговли были весьма значительными. Если в Каффе соль стояла 1,75 аспра бариката за модий, то в Трапезунде — от 3,5 до 5 аспров барикатов. Джакомо ди Сан Ремо, перевозивший 2000 модиев соли на корабле, надеялся получить от трапезундского императора 5,5 тыс. комниновских аспров[1180]. Соляные налоги приносили генуэзцам большие доходы. Вероятно, и трапезундские императоры пополняли свою казну от коммеркиев на ввозимую соль. Из Каффы и портов Крыма, Приазовья и Таны, Ло Копы и устья Кубани привозили рыбу, в основном осетровых, и икру[1181].