Читаем История викингов. Дети Ясеня и Вяза полностью

Принципы со временем менялись, особенно на региональном уровне. Прослеживаются признаки деления на районы по роду деятельности, административного деления и расположения опорных пунктов власти. Помимо мест, непосредственно связанных с королевской властью, существуют названия на — by («деревня»), связанные с определенными видами деятельности. С их помощью мы можем обнаружить раскинутую по всей стране сеть королевских людей, обеспечивавших консолидацию, господство и быстрое реагирование. Возьмем только примеры из Швеции: там есть деревни, в которых проживали rinkr (что-то вроде армейских офицеров), karlar (буквально «люди», то есть дружина) и даже smed, кузнецы — немаловажная группа, если вы хотите в любое время иметь возможность починить броню и оружие. Есть названия, связанные с административными центрами власти и центральными поселениями (tuna и husa), и многие другие.

Затем, возвышенные над всем этим или, наоборот, вплетенные в ту же паутину силы, были боги. В так называемых теофорических топонимах имя божества связывается с определенным типом места, чаще всего с тем, где отправляли культ. Среди примеров — lund, «священная роща» (таким образом, Оденслунда означает «Священная роща Одина»); , название закрытого святилища (отсюда Уллеви — «Святилище Улла»), åker, что-то вроде священного поля, возможно, где совершались подношения (Торсакер — «Поле Тора»), и так далее. Еще один пример — Фросен (Frösön, «Остров Фрейра») и другие виды священных топонимов, такие как Хельго (Helgö, «Святой остров»). В большинстве названий, связанных с культом, фигурируют несколько повторяющихся имен богов.

Распространение теофорических названий крайне неоднородно, при этом названия, связанные с именами отдельных богов, обычно группируются в определенных регионах. В Дании нет названий с именем Улла, но они широко распространены в восточной части Центральной Швеции. Топонимы с именем Тира, за крайне редким исключением, встречаются только в Дании. Места, названные в честь Тора, распространены в Швеции и Норвегии. Имя Одина редко встречается в топонимах к западу от гор и так далее. По мнению некоторых ученых, это говорит о более развитом культе конкретного бога в каждом из этих регионов. Возможно, это так, однако разные обычаи не обязательно отражают разницу лежащих в их основе верований. Хесус — обычное мужское имя в Латинской Америке, но, хотя вы вряд ли встретите европейца по имени Иисус, это не значит, что в Европе нет католиков. Возможно, так же обстоит дело и со скандинавскими теофорическими названиями.

Как мы видели, главную официальную роль на собраниях играл законоговоритель, одной из задач которого было декламировать законы по памяти, тем самым гарантируя юридическую правомерность происходящего разбирательства. Точно зафиксировать и воспроизвести происходящее также помогали надписи на рунических камнях. И здесь возникает очевидный вопрос об устном протоколировании собраний и соотношении устного и письменного слова.

Вопрос о грамотности у викингов довольно интересен. Сегодня мы обозначаем этим словом общее умение читать и писать, а также все то, для чего люди используют эти навыки в повседневной жизни. Однако для скандинавов эпохи викингов она имела другое значение, гораздо теснее связанное с конкретными целями и обстоятельствами. Конечно, у них была система письменности в виде рун. Они появились намного раньше, еще в железном веке, и, несмотря на популярные ассоциации, их ни в коем случае нельзя назвать уникальным изобретением викингов. У них не только были прототипы в письменности германских народов Европы, они кроме этого имели и явную связь с латынью.

Руны представляют собой угловатые знаки, хорошо подходящие для того, чтобы вырезать их на твердых поверхностях, таких как камень и особенно дерево. Иногда их рисовали краской. Вообще говоря, существует две формы скандинавского рунического алфавита, известные как старший и младший футарк (по сочетанию начальных букв). В ранней версии было двадцать четыре знака. Поздняя версия, получившая широкое распространение в эпоху викингов, была короче и состояла из шестнадцати знаков, и в нее входили буквы из алфавита-предшественника:



Каждую руну можно использовать для обозначения нескольких звуков, произнесенных в соответствии с разными региональными диалектами. Значение ранних надписей бывает особенно сложно расшифровать в силу тех изменений, которые претерпел сам язык. Футарк викингов из шестнадцати рун, по-видимому, был осознанным адаптивным нововведением, целью которого было упростить и сократить старую систему — короче говоря, это был отклик на существовавшую потребность. Точность лингвистического соответствия фонетическим свойствам речи заметно снизилась, но вместе с тем письмо стало более доступным и, вероятно, более легким и быстрым в исполнении. Как заметил один из выдающихся рунологов: «Тому, кто писал слова, этот новый алфавит решительно облегчал задачу, но тому, кто читал, было не всегда легко понять, что имелось в виду».

Перейти на страницу:

Все книги серии Исторический интерес

Восстань и убей первым
Восстань и убей первым

Израильские спецслужбы – одна из самых секретных организаций на земле, что обеспечивается сложной системой законов и инструкций, строгой военной цензурой, запугиванием, допросами и уголовным преследованием журналистов и их источников, равно как и солидарностью и лояльностью личного состава. До того, как Ронен Бергман предпринял журналистское расследование, результатом которого стал этот монументальный труд, все попытки заглянуть за кулисы драматических событий, в которых одну из главных ролей играл Израиль, были в лучшем случае эпизодическими. Ни одно из тысяч интервью, на которых основана эта книга, данных самыми разными людьми, от политических лидеров и руководителей спецслужб до простых оперативников, никогда не получало одобрения военной элиты Израиля, и ни один из тысяч документов, которые этими людьми были переданы Бергману, не были разрешены к обнародованию. Огромное количество прежде засекреченных данных публикуются впервые. Книга вошла в список бестселлеров газеты New York Times, а также в список 10 лучших книг New York Times, названа в числе лучших книг года изданиями New York Times Book Review, BBC History Magazine, Mother Jones, Kirkus Reviews, завоевала премию National Jewish Book Award (History).

Ронен Бергман

Военное дело
Король на войне. История о том, как Георг VI сплотил британцев в борьбе с нацизмом
Король на войне. История о том, как Георг VI сплотил британцев в борьбе с нацизмом

Радиообращение Георга VI к британцам в сентябре 1939 года, когда началась Вторая мировая война, стало высшей точкой сюжета оскароносного фильма «Король говорит!» и итогом многолетней работы короля с уроженцем Австралии Лайонелом Логом, специалистом по речевым расстройствам, сторонником нетривиальных методов улучшения техники речи.Вслед за «Король говорит!», бестселлером New York Times, эта долгожданная книга рассказывает о том, что было дальше, как сложилось взаимодействие Георга VI и Лайонела Лога в годы военных испытаний вплоть до победы в 1945-м и как их сотрудничество, глубоко проникнутое человеческой теплотой, создавало особую ценность – поддержку британского народа в сложнейший период мировой истории.Авторы этой документальной книги, основанной на письмах, дневниках и воспоминаниях, – Марк Лог, внук австралийского логопеда и хранитель его архива, и Питер Конради, писатель и журналист лондонской газеты Sunday Times.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Марк Лог , Питер Конради

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальное
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Монументальный труд выдающегося британского военного историка — это портрет Севастополя в ракурсе истории войн на крымской земле. Начинаясь с самых истоков — с заселения этой территории в древности, со времен древнего Херсонеса и византийского Херсона, повествование охватывает период Крымского ханства, освещает Русско-турецкие войны 1686–1700, 1710–1711, 1735–1739, 1768–1774, 1787–1792, 1806–1812 и 1828–1829 гг. и отдельно фокусируется на присоединении Крыма к Российской империи в 1783 г., когда и был основан Севастополь и создан российский Черноморский флот. Подробно описаны бои и сражения Крымской войны 1853–1856 гг. с последующим восстановлением Севастополя, Русско-турецкая война 1878–1879 гг. и Русско-японская 1904–1905 гг., революции 1905 и 1917 гг., сражения Первой мировой и Гражданской войн, красный террор в Крыму в 1920–1921 гг. Перед нами живо предстает Крым в годы Великой Отечественной войны, в период холодной войны и в постсоветское время. Завершает рассказ непростая тема вхождения Крыма вместе с Севастополем в состав России 18 марта 2014 г. после соответствующего референдума.Подкрепленная множеством цитат из архивных источников, а также ссылками на исследования других авторов, книга снабжена также графическими иллюстрациями и фотографиями, таблицами и картами и, несомненно, представит интерес для каждого, кто увлечен историей войн и историей России.«История Севастополя — сложный и трогательный рассказ о войне и мире, об изменениях в промышленности и в общественной жизни, о разрушениях, революции и восстановлении… В богатом прошлом [этого города] явственно видны свидетельства патриотического и революционного духа. Севастополь на протяжении двух столетий вдохновлял свой гарнизон, флот и жителей — и продолжает вдохновлять до сих пор». (Мунго Мелвин)

Мунго Мелвин

Военная документалистика и аналитика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Балканы: окраины империй
Балканы: окраины империй

Балканы всегда были и остаются непонятным для европейского ума мифологическим пространством. Здесь зарождалась античная цивилизация, в Средневековье возникали и гибли греко-славянские княжества и царства, Византия тысячу лет стояла на страже Европы, пока ее не поглотила османская лавина. Идея объединения южных славян веками боролась здесь, на окраинах великих империй, с концепциями самостоятельного государственного развития каждого народа. На Балканах сошлись главные цивилизационные швы и разломы Старого Света: западные и восточный христианские обряды противостояли исламскому и пытались сосуществовать с ним; славянский мир искал взаимопонимания с тюркским, романским, германским, албанским, венгерским. Россия в течение трех веков отстаивала на Балканах собственные интересы.В своей новой книге Андрей Шарый — известный писатель и журналист — пишет о старых и молодых балканских государствах, связанных друг с другом общей исторической судьбой, тесным сотрудничеством и многовековым опытом сосуществования, но и разделенных, разорванных вечными междоусобными противоречиями. Издание прекрасно проиллюстрировано — репродукции картин, рисунки, открытки и фотографии дают возможность увидеть Балканы, их жителей, быт, героев и антигероев глазами современников. Рубрики «Дети Балкан» и «Балканские истории» дополняют основной текст малоизвестной информацией, а эпиграфы к главам без преувеличения можно назвать краткой энциклопедией мировой литературы о Балканах.

Андрей Васильевич Шарый , Андрей Шарый

Путеводители, карты, атласы / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука