История Византийских императоров. От Василия I Македонянина до Михаила VI Стратиотика

Оставался еще один вариант, хотя и менее привлекательный для Керуллария, но гораздо более реалистичный. В любом случае он давал патриарху больше, чем он мог рассчитывать в царствование Стратиотика или Комнина. В близком окружении Исаака Комнина находился Константин Дука, женатый на Евдокии, племяннице Керуллария, — человек, абсолютно преданный ему душой и телом и послушный во всем. И у патриарха не было никаких сомнений, что, сделав Дуку царем, он получит верного помощника, который никогда не станет противодействовать архиерею[892].

Справедливости ради следует сказать, что Керулларий действовал в полном соответствии со своими убеждениями, и для него фигура конкретного царя значила сама по себе немного. Как человек цельный и упорный, принявший «Константинов дар» в качестве абсолютной истины, тем более что на этот «документ» охотно ссылался в ходе только что завершившейся переписки с Константинопольским патриархом Римский папа Лев IX, он вел свой корабль твердым курсом. Его мало волновало, что патриаршая хиротония состоялась по приказу императора, поскольку избрание Константинопольского архиерея, по его убеждению, свершалось непосредственно Христом. Поскольку же на нем, т.е. «вселенском патриархе», лежала забота обо всей Вселенной, включая царей, то, следовательно, он имеет «божественное право» исправлять их ошибки и направлять к истинным целям. Следовательно, прерогативой Константинопольского патриарха является поставление самих царей, а также их смещение, если они покушаются на права «главы священства»[893].

Для достижения своей главной цели — поставить «правильного» императора, — достаточно было убедить Комнина отказаться от царской власти, отстранить от власти Михаила VI и «под шумок» объявить василевсом Константина Дуку. С учетом новых обстоятельств был предусмотрен вариант на тот случай, если вдруг Комнин проявит несговорчивость. Тогда его следовало скорее направить на Константинополь, убедив, будто Исаака с нетерпением ждут в столице, свалить его руками «старика», но тут же скомпрометировать Комнина в глазах населения, как смутьяна, узурпатора и нарушителя последней воли «матушки Феодоры».

И вдруг такой удар — Стратиотик решил добровольно передать власть Комнину, соединившись с ним родственными узами! Было от чего прийти в волнение. Но поручение царя — не шутка, и потому Пселл ознакомился с тайными инструкциями патриарха и возглавил посольство, получив от ничего не подозревавшего царя разрешение самостоятельно определить состав своей миссии. Как и следовало ожидать, туда вошли исключительно сторонники патриарха: проэдр Константин Лихуд и проэдр Феодор Алопос. Предупредив Комнина о своем визите, Пселл «со товарищи» отплыл к мятежникам[894].

Конечно, как и следовало ожидать, никакая опасность им не угрожала — свита Комнина очень приветливо встретила Пселла и остальных послов. Все происходило весьма последовательно и традиционно неспешно. В первый день, 28 августа, Комнин лишь кратко объяснил причину, заставившую его и остальных полководцев выступить против царя, и лишь на второй день он дал длительную аудиенцию. На людях Пселл в точности выполнил поручение царя, стараясь убедить Исаака в том, что царский титул тот пока еще носит незаконно, и лучшее средство для нормального получение императорства — получить усыновление от Стратиотика и стать кесарем. «Сними царские одежды, прояви благоразумие, окажи уважение старому отцу своему и получишь скипетр по закону»[895].

Эта речь, произнесенная в присутствии войска, вызвала волнения и шумные дебаты среди солдат и командиров. Подумав, Комнин отпустил послов, напоследок наедине сказав Пселлу: «Не ищу я сейчас царской власти, хватит с меня и кесарского облачения. Но пусть напишет мне царь другое послание и пообещает, что никому другому не оставит он державы после смерти и не лишит меня и соратников милостей, которых я их удостоил. Пусть он и мне уделит толику царской власти, чтобы я смог по собственной воле одних удостоить скромных гражданских титулов, а других возвести в воинские должности. Я прошу об этом не ради себя, а ради своих людей. Если мне будет дано такое обещание, я немедля явлюсь к царю и своему отцу и воздам ему должные почести». Последним требованием (просьбой?) Комнина стало отрешение от должности евнуха Льва Параспондила.