История воссоединения Руси. Том 2

Рядом с господством иноверцев, отвергавших учение Христа, путешественник XVII века встречал сцены насилий христиан над христианами. В царствование Сигизмунда III, воспитанника иезуитов, поляки ревностнее нежели когда-либо принялись за объединение Украины с католическими провинциями. Вера, заимствованная Русью от греков, считалась у них верой мужицкой, хлопской. От неё отступились мало-помалу потомки богатых русских родов; оставались при ней только люди убогие, да те из вельмож, которые не хотели с переменой веры утратить возможность раздавать своим клиентам церковные имущества, в виде духовных хлебов. Прозелиты католики, с помощью своих дворян, нередко разгоняли так называемых благочестивых из церкви и расхищали церковное имущество. Изуверство доходило иногда до того, что и тела погребённых в церкви создателей и благодетелей храма выбрасывались из гробов, как нечистота, оскверняющая святыню. [226] Иногда между самими прихожанами, состоявшими из большинства благочестивых и меньшинства униатов, завязывалась драка у дверей церкви, и католики спешили на помощь униатам. Иногда вооружённая шляхта вводила, под своим прикрытием, попа-униата в церковь и заставляла народ слушать проповедь в пользу непогрешающего папы. Путешественник нередко бывал свидетелем публичного сожжения брошюр, напечатанных в защиту «благочестивой веры», а в ином месте — и на оборот. При въезде в село или в город, или у церковных дверей, он читал воззвания «благочестивых» против терпимых ими насилий и приглашения к съезду на такой-то собор. У других ворот и у другой церкви он читал противное: там грозили оружием тому, кто осмелится сделать то-то и то-то. Странствующие типографщики предлагали свои услуги той и другой стороне попеременно. Возбуждённые страсти сделали из религии предмет крупной печатной перебранки и рукопашных диспутов. Возмущалось сердце набожного католика при виде набегов на католические и униатские святыни, совершаемых бурсаками и монастырскими служками, под предводительством монахов; но ещё тяжелее было страннику «благочестивому» видеть по городам, сёлам и монастырям запечатанные церкви, от которых прихожане отреклись, когда им дали попа униата или просто латинского ксёнза, а церковные имущества очутились в руках отступников и их рандарей. До введения унии и замены православной иерархии униатской, а потом опять во время борьбы восстановленной православной иерархии за своё существование, случались и такого рода сцены, что в епископском городе староста-католик, по дикому олигархическому произволу, овладевал особой епископа, не позволял в первый день пасхи совершать литургию, а вместо того, располагался в церкви с своими музыкантами и приказывал своим гайдукам, для потехи, стрелять в церковный купол. Вообще много было в тот век подготовлено горючих материалов для великого пожара, обнявшего всю Украину при Богдане Хмельницком, этом Герострате польско-русской культуры.

Одним из величайших бедствий, постоянно терзавших сигизмундовскую Польшу, было своевольство кварцяного войска. Как ни велики были доходы частных лиц в государстве, но королевская казна постоянно терпела недостаток в деньгах. Паны систематически не давали королю распоряжаться большими суммами на наём войска, чтоб он не подавил их свободы, а шляхетская честь, о которой они беспрестанно твердили, не мешала им расхищать деньги, собираемые для государственных надобностей. От этого жалованье почти никогда не доходило вовремя, а часто и вовсе не доходило, к жолнёрам, и жолнёры, составив между собой союз (związek), нападали на имения шляхты и духовенства, и вознаграждали себя беспощадным грабежом. Такое положение дел до того деморализовало военное сословие, что оно в собственном отечестве играло роль татарской орды. Альберт Станислав Радзивилл так описывает возвращение польского войска из московского похода, в 1634 году: