История времен римских императоров от Августа до Константина. Том 2

Преторийская префектура продолжала оставаться влиятельнейшим военным постом Империи. При Плавциане ее компетенции значительно увеличились. Плавциан взял на себя военную аннону и тем самым обеспечил себе контроль над важными ветвями снабжения и подвоза, при этом были значительно расширены юридические компетенции его должности. Преторианскому префекту теперь подчинялось судопроизводство не только в италийском регионе, но в его компетенции было также принятие решений по апелляционным жалобам из провинций. Юридическая деятельность обладателя этого поста тем самым настолько увеличилась, что при поддержке Плавциана один из двух префектов, между которыми была разделена эта должность, являлся профессиональным юристом. Первым из них был Папиниан, один из ведущих юристов того времени. Его коллеги-юристы Павел и Ульпиан тоже имели большое влияние в государственном совете.

За политические и общественные изменения при Септимии Севере в первую очередь расплатился сенат. Новый правитель с самого начала не собирался возвращать сенату политические компетенции, которыми тот раньше обладал, еще меньше он хотел хотя бы для видимости подчинить себя ему. Само собой разумеется, и Септимий Север тоже зависел от участия и сотрудничества большой части сенаторов. Однако сенаторы, которые приняли Севера как сильного человека, потому что были убеждены в необходимости стабилизации Империи, не доказали этим признание всем сословием личности и стиля правления Септимия Севера.

Не может быть и речи, чтобы Септимий Север ненавидел и преследовал весь сенат, и наоборот, что весь сенат отвергал нового правителя. Скорее нужно исходить из того, что римский сенат в фазе гражданской войны 193—197 гг. н.э. функционировал не как цельное единство и что его враждебность была следствием того факта, что руководство политикой уже давно ускользнуло из его рук. Насколько не единодушно действовали сенаторы,  видно уже по тому, что значительная часть сенаторов или происходящих из Африки, или тесно с нею связанных, были не на стороне Септимия Севера, а на стороне Клодия Альбина. Именно этот раскол сенаторских интересов в значительной мере способствовал уменьшению значения всей корпорации.

Внутренняя политика Септимия Севера характеризовалась его связью с новыми силами. Подчеркнутое соблюдение права низших слоев и специальная забота об этой категории населения составляли целостное единство, и их можно понять только в рамках новой государственной структуры. Этим объясняется и то, что теперь притесняемые крестьяне и арендаторы в случае необходимости для вручения ходатайств принцепсу выбирали посредниками не сенаторов своих провинций, как раньше, а часто представителей своих слоев, чиновников и офицеров, считая, что правитель относится к ним благожелательно.

Отношение Септимия Севера к городам трудно привести к общему знаменателю. В предпочитаемых им районах, особенно на всем Востоке и в Африке, он присвоил свободные привилегированные городские права, дал почетный титул колония Пальмире, Елеезе, Сингаре, Эдессе, Нисибину и другим городам, Александрия получила от правителя городской совет, за который боролась почти два века, египетским центрам племенных округов полагалась теперь также городская форма организации. Однако эти меры совсем не означали, что речь шла о сознательном укреплении городских сил. Интенсификация городской администрации при Септимии Севере скорее преследовала цель укрепить влияние городов. Теперь приватная благотворительность в процессе развития уступила место личной ответственности городского совета за все платежи и налоги города, вместо автономного самоуправления возник груз ответственности за все возрастающие требования Империи. Этот груз ответственности сказывался не только на государственных чиновниках, для которых он стал нормой, но распространился также и на широкие круги населения. От того, что маленькие, но важные и работоспособные группы налоговых арендаторов, мелких арендаторов императорской собственности, все ветераны и члены некоторых торговых и хозяйственных корпораций были освобождены от муниципальных налогов, повинности всех остальных социальных групп становились только больше.