История времен римских императорв от Августа до Константина. Том 1.

Наконец, нужно особо подчеркнуть, что все высказывания христианских авторов по поводу положения рабов относились исключительно к христианским рабам.

Как ни велик сегодня интерес к артикуляции низших слоев, возможности понять чувства, реакции и менталитет рабов невелики. Оба известнейших автора-раба Публий Сир и Федр разочаровывают так же, как и надписи. Прибывший в Рим из Антиохии Публий Сир во времена Цезаря являлся мимом и автором. Он был отпущен на свободу и прославился своими простыми сентенциями, которые, начиная с Эразма, много переводились и издавались. Происходящий из Македонии Федр, вольноотпущенник Августа, который потом преследовался Сеяном, известен по своим басням о животных в стиле Эзопа, которые объединяли беседу с моралистическими поучениями.

Более недвусмысленно говорят события и факты. Вследствие систематической политики Августа по стабилизации и его гарантий существующих отношений собственности, при принципате было мало больших восстаний рабов. Создание военных постов в Италии, защита от разбойников и беглых рабов, облавы на эти группы, а также юридические и административные меры принцепсов содействовали стабилизации положения.

Первое большое восстание рабов в 24 г.н.э. было спровоцировано бывшим преторианцем в районе Брундизия. Его подавили флотом и гвардейскими формированиями. Из одной сильно испорченной надписи следует, что Южная Италия, особенно Апулия и Калабрия, в последующие годы была очагом волнений рабов, хотя до больших восстаний дело не дошло. По данным Тацита, Клавдий и Нерон тщательно наблюдали за движениями рабов в Южной Италии. Однако, кроме попытки гладиаторов в Пренесте в 64 г.н.э., которая, естественно, напомнила о Спартаке, о других крупных восстаниях рабов в первые два десятилетия нашей эры ничего неизвестно.

Вместо этого рабы участвовали в большом числе смут года четырех императоров и в различных региональных беспорядках. Так нужно понимать мобилизацию рабов восставшим Симоном бар Гиора в 67 г.н.э. в Иудее, беспорядки, вызванные Лженероном на острове Китнос, восстание бывшего флотоводца Аницета в Понте 69 г.н.э. вместе с другими недовольными и рабами в том числе. Этот же потенциал был задействован в войне дезертиров, которую развязал в 186 г.н.э. дезертир Матерн в Галлии и Верхней Германии.

Ввиду больших размеров империи общее число восстаний рабов в первые два века крайне незначительно. В этот отрезок времени преобладало бегство отдельных рабов, которые в большинстве случаев могло казаться перспективным потому, что в аграрном секторе царил дефицит рабочей силы, и потому, что многие землевладельцы отказывались давать разрешение на поиски бежавших рабов в своих имениях. Появление профессиональных ловцов беглых рабов показывает, что попытки рабовладельцев получить назад беглого раба, как правило, терпели неудачу и что на этот факт не могло повлиять назначение вознаграждения за донос, которое доходило до 500 сестерциев. Очевидно, наместники и магистраты неохотно занимались этим сектором, так что Марк Аврелий в конце концов был вынужден усилить государственные средства. Однако принесла ли его инициатива успех, неизвестно.

Тем не менее, в принципе претензии рабовладельца на беглого раба были признаны, и налагался штраф на тех, кто не заявлял о чужом беглом рабе или пользовался им. Если беглого раба ловили, тому следовало ожидать сурового наказания от собственника: от порки, клеймения, заковывания в кандалы и содержания в тюрьме до распятия на кресте.

Римские принцепсы, начиная с Августа, всегда считали себя гарантами социального порядка. Их инициативы при этом шли в разных направлениях. Приоритет прежде всего имели защита собственности и соблюдение действующего права, и это осуществлялось всеми имеющимися в распоряжении средствами. Характерным примером служат уже упомянутые события 61 г.н.э., о которых сообщает Тацит: тогда городского префекта Педания Секунда, который был консулом 43 г.н.э., вероятно, по личным мотивам убил его раб. В соответствии с Силанианским решением сената, вынесенным в августовское время, которое несколько лет спустя было еще раз ужесточено, все рабы, а у Педания их было около 400, которые находились под одной крышей, должны были подвергнуться казни. Когда стало известно об этом намерении, в Риме дело дошло до волнений. Это событие обсуждалось сенатом и Тацитом в диалектике между связью институтов и законов предков, с одной стороны, и приспособления старых норм к правовым нормам настоящего — с другой.