История Вселенских соборов. Часть II. Вселенские соборы VI, VII, VIII веков

Таким образом первый шаг к определению истинного догматического учения, хотя и не без затруднений, сделан. Члены собора наконец единодушно решили принять послание Льва за образец учения, в согласии с которым и надлежало теперь составить такую формулу вероучения, которая бы с одной стороны выражала истинное воззрение Церкви на лице Христа и на соединение в Нем двух естеств, с другой направлялась бы против монофизитской ереси. Подобная формула действительно составлена была особой комиссией, выбранною собором, — хотя и неизвестно, при каких условиях составилась эта комиссия и кто были членами её. Нужно сказать, что вопрос об утверждении этой формулы, содержание которой для нас остается неизвестно, сначала породил много споров среди членов собора[264]. Дело происходило на заседании 21 октября, имеющем особенно важное значение в истории Халкидонского собора. Заседание это открыто было словами императорских сановников: «прикажите объявить, что определено о вере». Затем прочтено было определение о вере, ранее составленное. Лишь только кончилось чтение вероопределения, как одни стали выражать свое удовольствие в отношении к нему, другие хулили оное. Одни взывали: «определение всем нравится; это вера отцев, мудрствующий противно этому — еретик». Другие напротив говорили: «не хорошо составлено определение и должно быть исправлено». Напрасно Анатолий, архиепископ Константинопольский, указывал на то, что накануне епископы все одобряли формулу о вере, — распря не прекращалась. Между недовольными формулой были и римские легаты; им, по-видимому, прочитанное вероопределение представлялось несогласным с посланием Льва. Легаты говорили: «если не соглашаются с посланием блаженнейшего Льва, то прикажите дать нам грамоты на возвращение, и этим собор окончится». Видя такое разногласие, императорские сановники предложили было отцам собора избрать из них несколько членов, в число которых должны были войти представители из всех округов, — и составить таким образом новую комиссию, которая приняла бы на себя задачу пересмотреть вероопределение в молельне[265] храма св. Евфимии. Но на это новое обсуждение определения решительно не соглашались те из епископов, которым это определение нравилось. Они восклицали: «Св. Дух диктовал определение; определение православно; пусть сейчас будет подписано определение, определение содержит в себе все»! (Деян. IV, 96–100). Тогда императорские сановники увидели, что привести собор к соглашению трудно, и решили доложить об этом императору Маркиану, который в это время находился в Халкидоне. Получен был ответ от императора на имя собора. В этом ответе император становится на сторону тех, кто требовали пересмотра вероопределения, и предлагает два способа, посредством которых можно сделать это; если же собор не примет предложения, то император высказывает мысль о распущеннее собора, пока не будет собран новый собор в другом месте. Вот ответ Маркиана: «император повелел, чтобы или образовалась новая комиссия для пересмотри определения из представителей всех церковных округов, в молельне храма, так чтобы все пришли к соглашению и не осталось ничего сомнительного; или, если это неугодно, то чтобы каждый епископ чрез своего митрополита объявил свою веру, дабы подобным образом не оставалось никакого сомнения или разногласия; если же и это неугодно будет членам собора, да будет известно, что в западных странах имеет быть новый собор, так как члены собора не приходят к несомнительному постановлению об истинной православной вере». В первые минуты и это решение императора не могло прекратить разногласия. Не желавшие исправления вероопределение восклицали: «или пусть имеет силу определение, или мы уйдем; просим перечитать определение; те, которые противоречат и не подписывают, пусть уходят; мы согласны с тем, что хорошо определено»! Но здесь вмешиваются в прения императорские сановники и с замечательным успехом склоняют противящихся воле императора согласиться наконец на пересмотр определения. Они предложили следующий вопрос членам собора, который всех побудил изъявить согласии на требуемое: «Диоскор говорит: выражение: из двух естеств принимаю, но: два естества не принимаю. Папа же Лев говорит, что во Христе два естества соединены неслитно, и неизменно, и нераздельно. Итак: кому следуете, святейшему Льву или Диоскору»? На этот вопрос конечно возможен был один ответ, который и водворил вожделенное единодушие в членах собора. «Как Лев, так и мы веруем, восклицали отцы, а противоречащие — евтихианисты, Лев изложил православно». Тогда императорские сановники сказали с торжеством: «итак прибавьте к определению по мысли святейшего Льва, что во Христе два естества соединены неизменно, нераздельно в неслитно». Отсюда видно, что именно этих-то слов и недоставало в определении, из-за них и вышел спор. Когда водворилось единение, собрание потребовало, чтобы составилась комиссия из некоторых отцев собора для необходимой поправки в определении. Комиссия действительно была составлена и тотчас сделала что нужно было, и внесла на собор измененное вероопределение, которое немедленно и было прочтено (Деян. IV, 100–103). Императорские сановники сказали: «да благоволит св. собор, утверждающий веру, выслушать, что определено сошедшимися св. отцами, истолковавшими определение веры·. Самое вероопределение состояло из некоторого рода введения, затем из символов Никейского и Константинопольского; далее, после замечаний о появлении и характере ересей Нестория и Евтихия, собор изложил свое решение относительно спорного, вопроса о соединении двух естеств во Христе, в следующих словах: