История запорожских казаков. Борьба запорожцев за независимость. 1471–1686. Том 2

Так рассказывает о конце солоницкого дела польский историк Иоахим Бельский. Несколько иначе передает финал секретарь Замойского, Райнольд Гейденштейн. Он говорит, что многие из поляков советовали Жолкевскому, для примера и острастки на будущее время, вырезать всех казаков до последнего. Но Жолкевский побоялся довести казаков до отчаяния в видах сохранения собственного войска: после долгой осады их оставалось все еще, не считая жен и детей, около 8000 человек, и Жолкевский предложил им следующие условия капитуляции: 1) Немедленно разойтись по домам и никогда без королевского позволения не собираться. 2) Выдать всех зачинщиков бунта вместе с хоругвями и другими войсковыми знаками, присланными им иноземными монархами, а также отдать пушки, ядра, порох и другие военные снаряды. 3) Вернуть все, что успели награбить себе казаки, и отдать свой скарб польскому войску. 4) Освободить на волю всех пленников.

Условия эти были немедленно исполнены: казаки выдали своих предводителей и разошлись во все стороны, а в том числе и Кремпский со своими казаками. Николайчик в «Киевской старине» утверждает, что последний, выйдя из табора под Солоницей, успел соединиться с казацким атаманом Подвысоцким и уйти на Низ в Сечь. И точно, близость Подвысоцкого и более или менее безопасное положение его относительно поляков совершенно позволяют принять это предположение. Подвысоцкий во все время солоницкой битвы стоял со своими чайками и низовыми казаками на реке Днепре, против устья реки Сулы, и если не мог подать помощь своим в критическую минуту, то в этом ему мешали польские чаты, расставленные вдоль Сулы. Зато казацкий атаман, не желая оставаться без дела, занялся истреблением городов и сел, принадлежавших находившимся под Лубнами панам. Он действовал на Суле – до тех пор, пока не узнал о поражении казаков под Солоницей, после чего повернул назад и поплыл вниз. Именно в это время к нему и мог пристать Кремпский с 1500 казаками.

Тот же Райнольд Гейденштейн говорит, что после поражения казаков под Солоницей гетман Жолкевский поручил черкасскому подстаросте уговорить Каспара Подвысоцкого приостановить разорение панских имений, и Подвысоцкий немедленно удалился на Низ.

А Иоахим Бельский, рассказывая о казацком вожде Кремпском после удаления его из-под Солоницы, замечает, что, уйдя за пороги, Кремпский держал себя там смирно и никакого «зла» не затевал.

Специальный исследователь первых казацких движений в Речи Посполитой, рассказывая о конце солоницкого дела, на основании письма Претвича к Нечковскому думает, что «никакого определенного термина заключения мира (между казаками и поляками) не было»: казаки просто на время стихли, ожидая, пока дело само собой уляжется, а поляки нашли за лучшее не разжигать страстей побежденных.

Так или иначе, но сила оказалась на этот раз на стороне поляков, и Жолкевский, покинув поле битвы, вернулся в Киев, а оттуда в город Львов и тут вручил коронному гетману, Яну Замойскому, все свои военные трофеи и нескольких человек пленных казаков с Наливайко во главе. Пленников из города Львова отправили, под начальством шляхтича Поребского, в Варшаву. В Варшаве поляки шесть человек казаков казнили немедленно, а Наливайко держали до тех пор, пока собрался всеобщий сейм. Во время сейма ему отрубили голову, а тело четвертовали и каждую отсеченную часть развесили по разным местам. Впоследствии между украинцами сложилось предание, попавшее и на страницы малороссийских летописей, будто бы Наливайко был сожжен живым в медной кобыле или в медном воле в Варшаве по приказу самого короля.

В борьбе Лободы и Наливайко с поляками гораздо яснее высказались причины вражды казаков против поляков, чем в борьбе Косинского и низовых казаков с волынскими панами. Что там было одним лишь намеком, то здесь определялось в ясно выраженные формы.

Таких причин, как указывает Антонович в своей книге «Исторические деятели Юго-Западной России», было в это время три: сословная, экономическая и религиозная.