История жизни в авторской обработке

Клара не видела Фрэнка, но без труда могла представить его, сидящего перед инструментом, степенного, держащего прямо спину, легко перебирающего черно-белые клавиши.

Он ее уничтожил. Этим разговором и своей холодностью.

Красивая музыка заполнила комнаты. Мелодия была чистой как родник, лиричной, без кокетства и заигрываний с музыкантом и слушателями. Простой и вместе с тем какой-то очень настоящей, рассказывающей свою историю. Клара вдруг поняла, что это музыка прощания. Фрэнк таким образом прощается с ней, Кларой. Навсегда. Кларой, которая привыкла к его любви и обожанию, его терпению и бесконечным уступкам. Она привыкла, вот в чем суть. Привыкла и принимала все как должное. Перестала видеть во Фрэнке мужчину. Комнатная собачка. Он прав, тысячу раз прав. Упустила, не поняла… И что теперь?

Теперь он стал независим. Клара сама освободила его, сама. Вспомнилось минувшее лето и роман с американцем, за которого так и не удалось выйти замуж. Как выяснилось, тот мечтал о титуле. У Клары титула, конечно, не было. Откуда?

– К тому же мне нужен наследник, – цинично сказал он на прощанье, – а ты, дорогая, уже стара для этого.

Громкое театральное имя не прельстило. Да, матерью уже не стать. Еще год-два, и на роли героинь будут брать других – молодых и свежих. Вся надежда была на Фрэнка, который напишет ей пьесу… и ту потеряла. Не сообразила. Упустила.

«А ведь я больше сюда не вернусь, – подумала вдруг Клара. – Здесь скоро будет хозяйка, обязательно переставят мебель, позовут нового обойщика, заменят оранжевые жалюзи на что-то более спокойное. Это я когда-то посоветовала заказать их, сказав, что надо быть современнее и смелее. Первое, что сделает новая женщина, – вытравит все следы старой».

Фрэнк играл. Музыка была тихой, даже немного печальной. Самое время уходить.

Клара действительно была настоящей актрисой. Она знала, что уходить надо вовремя. И красиво.

Все слова сказаны. Лишние сцены с положенными «прощай» ни к чему.

Кларе стало больно и одиноко. Наверное, он не раз чувствовал себя так же. Странно, что об этом она подумала только сейчас, а не раньше.

Фрэнк освободился, Клара потеряла больше чем друга.

Никому не нужны фальшивые «я буду писать», «я приду на премьеру» и «встретимся в Лондоне». Долгая пьеса, длиной в пятнадцать лет, закончена. Декорации с оранжевым окном казались теперь устаревшими. Звучала финальная музыка. Медленно опускался занавес. Пора.

Клара тихо поднялась на ноги, взяла перчатки и бесшумно удалилась.

Смелый Лев из шестой квартиры