История знаменитых преступлений

«Как я уже говорил, когда мои лучшие друзья У. К. и Ц. уехали, я очень сдружился с замечательным моим Дитмаром фон Анспахом. Дитмар – истинный и достойный немец, евангелический христианин, лучший из лучших, в конце-то концов! У него ангельская душа, всегда стремящаяся к добру, – безмятежная, благочестивая и деятельная. Он поселился в доме профессора Грюнлера, в комнате напротив моей собственной. Мы сблизились, мы стали поддерживать друг друга в наших трудах и – плохо ли, хорошо ли – делили на двоих радость и горе. В этот последний весенний вечер, поработав в своих комнатах и укрепившись в решимости противостоять житейским неурядицам и следовать своим целям, мы отправились к купальням на реке Редниц. Было около семи вечера. Собиралась гроза, но темные тучи были еще далеко, у самого горизонта. Э., который был с нами, предложил вернуться, но Дитмар отказался, говоря, что до канала рукой подать. Милостью Господа, не мною эти смертоносные слова были произнесены… И мы пошли дальше. Закат был великолепен, особенно сиреневые, подсвеченные золотом облака. Эта картина до сих пор у меня перед глазами, и я помню мельчайшие подробности того рокового вечера.

Дитмар вошел в воду первым. Из нас троих только он умел плавать, поэтому пошел вперед, проверяя глубину. Мы уже были в воде по грудь, а он, впереди нас, – по плечи, когда он предупредил, чтобы дальше мы не шли, потому что он не чувствует дна. Тотчас же он оттолкнулся и поплыл. Сделав с десяток гребков, он оказался на месте, где река разделяется на два рукава. Тут он закричал, попробовал достать ногами дна и скрылся под водой. Мы тут же выскочили на берег в надежде, что оттуда быстрее сможем ему помочь. Но у нас не было ни жерди, ни веревки, и, как я уже говорил, мы с Э. не умеем плавать. И тогда мы стали кричать и звать на помощь. В этот момент Дитмар вынырнул и из последних сил потянулся к ивовой ветви, свисавшей над водой. Но ветка оказалась слишком тонкой, чтобы выдержать его вес, и наш друг снова с головой ушел под воду, как если бы с ним случился апоплексический удар. Можете представить, в каком мы, его друзья, были состоянии, как, наклонившись к самой воде, всматривались мы напряженным и обезумевшим взглядом в ее глубины! Боже мой! Боже, и как только мы не сошли с ума?

На наши крики сбежалась целая толпа. В течение двух часов его искали на лодках и с баграми. Наконец мертвое тело его удалось извлечь из пучины. Вчера мы с почестями проводили его на место последнего упокоения.

Событиями, случившимися в конце весны, и началось самое серьезное лето моей жизни. Я встретил его в спокойном и меланхоличном настроении, и теперь, как видите, я если и не утешился, то, по меньшей мере, обрел опору в вере, которая, милостью Иисуса Христа, дает мне уверенность в том, что мы с моим другом встретимся на небесах, откуда он будет вдохновлять меня мужественно переносить испытания этой жизни. И теперь единственное, чего мне хочется, – это знать, что вы обо мне совершенно не тревожитесь».

Можно было бы предположить, что несчастный случай, произошедший со студентом, посодействовал сближению двух братств, «Буршеншафт» и «Ландсманшафт», но нет – взаимная их ненависть только обострилась. В числе первых, кто прибежал на призыв о помощи Занда и его товарища, был член братства «Ландсманшафт», умевший плавать. Но вместо того, чтобы броситься спасать Дитмара, он вскричал:

– Надо же, еще немного – и мы избавимся хотя бы от одного пса-бурша! Спасибо Тебе за это, Господи!

Столь очевидное проявление враждебности могло бы быть отнесено на счет индивидуума, а не организации в целом, поэтому бурши пригласили своих недругов проводить Дитмара в последний путь. Резкий отказ и угрозы помешать похоронам и надругаться над трупом – таков был ответ «Ландсманшафта». Тогда бурши уведомили власти, и были приняты необходимые меры. Друзья провожали Дитмара, положа руку на эфес шпаги, и при виде этой спокойной, но решительно настроенной процессии члены «Ландсманшафта» не посмели исполнить свои угрозы и довольствовались тем, что осквернили похороны насмешками и песенками.

Занд сделал в дневнике такую запись:

«Дитмар – огромная потеря для всех нас и в особенности для меня. Он щедро делился со мной избытком своей силы и жизнелюбия. Подобно плотине, он останавливал все, что есть в моем характере неустойчивого и нерешительного. Это у него я научился не бояться грозы, сражаться и умирать».

Вскоре после похорон Занд поссорился из-за Дитмара с одним своим давним приятелем, перешедшим от буршей в «Ландсманшафт», который во время самой церемонии отличился своей непристойной веселостью. Поединок между ними был назначен на завтра. И в тот же вечер Занд пишет в дневнике:

«17 августа.

Завтра мне предстоит сразиться с П. Г. Господи, Тебе ли не знать, какими добрыми друзьями мы когда-то были, хоть холодность его и внушала мне некоторое недоверие; но в нынешних обстоятельствах, вспоминая его отвратительное поведение, вместо нежнейшего сожаления, как это было раньше, я чувствую к нему глубочайшую ненависть.