Истребитель полицейских

— М-м-м. Значит, получилось удачно, что мы вам поверили?

— По-моему, да.

— Патрульный проводит вас домой, мистер Лассер, — сказал Хейз. — Как только вы допьете кофе…

— Я способен добраться домой сам.

— Мы это знаем, сэр, — участливо сказал Хейз, — но лучше будет… — Я возьму такси, — не сдавался Лассер.

— Это ничуть нас не затруднит, поверьте, сэр, — настаивал Хейз. — Мы вызовем патрульную машину…

— Я возьму такси, — повторил Лассер. — Я и сюда приехал на такси, поеду на такси и обратно. Я… я… я не хочу, чтобы к нашему дому подъезжала патрульная машина. У нас уже побывало немало полиции… с тех пор как умер отец. — Лассер помолчал. — Он, знаете, был неплохим человеком. Я, правда, никогда его особенно не любил. Должен признаться, я… я… не плакал, узнав о его смерти. Слез у меня не было, но человеком он был неплохим. Он отправил меня в хорошую школу, лечил мать в частной лечебнице. Он был неплохим человеком.

— А каким образом он мог позволить себе все это, мистер Лассер? — вдруг спросил Хейз.

— Позволить что?

— Школу. Санаторий.

— Видите ли, раньше он зарабатывал больше, — пожал плечами Лассер.

— Что значит больше? Ведь он был управляющим с 1939 года, не так ли?

— Да, но в более приличном доме. Не в районе трущоб.

— А где?

— В нижней части города, — ответил Лассер.

— Где именно?

— В доме 1107 на Ганнинг-стрит, вы знаете этот район?

— Да, — ответил Хейз. — Там находится… — И умолк. — Ганнинг, 1107, сказали вы?

— Да.

— В 1939 году ваш отец был управляющим в доме 1107 на Ганнинг-стрит?

— Совершенно верно. А что?

— Стив, — сказал Хейз, — Зигги Рер работал в "Кавано энд Пост" в 1939 году.

— Ну и что?

— В доме 1107 на Ганнинг-стрит, — уточнил Хейз.

Зигмунд Рер еще не вставал, когда детективы постучались к нему в дверь. Он спросил, кто там, и когда они ответили, что полиция, он пробормотал нечто неразборчивое, но прошлепал по квартире к двери. Открыв дверь, он завязал пояс разрисованного огурцами халата, надетого на полосатую пижаму.

— Что на этот раз? — спросил он. — Очередной гестаповский допрос?

— Всего несколько вопросов, мистер Рер, — сказал Карелла. — Не возражаете, если мы зайдем?

— А что, вы бы не зашли, начни я возражать?

— Конечно, — отозвался Хейз. — Начни вы возражать, мы бы вас арестовали и доставили в участок. А вот так мы чисто по-дружески побеседуем, обсудим все "за" и "против" и разойдемся к обоюдному удовольствию.

— Да уж, по-дружески, — пробурчал Рер, но впустил их в квартиру. — Я только что встал, — сказал он. — И намерен сварить кофе. Я не способен на разговор, пока не выпью чашку кофе.

— Располагайте собой, мистер Рер, — любезно согласился Карелла. — Подождем, раз уж ждали с 1939 года.

Бросив на Кареллу настороженный взгляд, Рер хотел было что-то сказать, но промолчал и пошел на кухню. Он налил в автоматический кофейник воды, насыпал туда кофе и, оставив его вариться, вернулся в гостиную. Усевшись напротив детективов, он не промолвил ни слова, пока не засвистел кофейник. Затем, отпивая кофе мелкими глоточками, он спросил:

— Что вы имели в виду, упомянув 1939 год?

— Может, вы сами нам скажете, мистер Рер?

— Я не знаю, о чем идет речь, — отпарировал Рер.

— Мистер Рер, — начал Хейз, — нам представляется очень уж явным совпадением тот факт, что вас видели за игрой в кости в подвале дома 4111 на Пятой Южной, где управляющим был Джордж Лассер, и…

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Что весьма странно, принимая во внимание некое совпадение.

— Какое еще совпадение?

— В 1939 году, когда вы работали в "Кавано энд Пост" на Ганнинг-стрит, 1107, управляющим в том здании был человек по имени Джордж Лассер. Что скажете по этому поводу, мистер Рер?

— Ничего. Я бухгалтер. Почему вы считаете, что я должен был знать управляющего домом?

— Мы уверены, что вы его знали, мистер Рер.

— Вам еще придется это доказать. А даже если знал? У нас что, запрещено знать управляющего зда…

— Запрещено играть в кости на деньги, мистер Рер, — перебил его Хейз.

— И людей убивать запрещено, — добавил Карелла.

— Чепуха! — разозлился Рер. — Я никого не убивал, и вам это хорошо известно.

— Мистер Рер, мы беседовали с мистером Кавано, одним из владельцев фирмы, в которой вы работали.

— И что?

— Мистер Кавано сказал нам, что в 1937 году вы попытались шантажировать одного из клиентов фирмы, было такое?

— Нет.

— Мы уверены, что было, мистер Рер.

— Ну и что? Шел 1937 год. Какое это имеет отношение к сегодняшнему дню?

— Именно это мы и пытаемся выяснить.

— Возможно…

— У нас есть кое-какие мысли, мистер Рер.

— Меня не интересуют ваши мысли, — опять разозлился Рер и поставил чашку с кофе на стол. — Честно говоря, я предпочитаю сделать то, что вы предложили несколько минут назад. Мне надоел наш дружеский разговор. Давайте я оденусь, вы меня арестуете и доставите в участок, оформив задержание, идет? Хотелось бы послушать, на основании чего вы произведете арест.

— На основании подозрения в совершении убийства, мистер Рер.

— Убийства кого?

— Джорджа Лассера.

— Бросьте. Зачем мне убивать Джорджа Лассера?

— Значит, вы его знали?

— Кто сказал, что знал?