Истребители

Я в паре с майором В. И. Скупченко в этот день вылетел на свободную охоту в район западнее Франкфурта. Мы шли на высоте 2500 метров вдоль автострады на Берлин. На подходе к восточной окраине города, так и не встретив противника, мы повернули назад. Над аэродромом Фюрстенвальде мы были обстреляны вражескими зенитчиками, но немецких самолетов в воздухе не обнаружили. И только в самом конце нашего маршрута, близ Франкфурта, впереди и ниже увидели шесть ФВ-190, которые, скорее всего, прикрывали свои войска. Используя преимущество в высоте, мы внезапно атаковали пару «фоккеров», которая держалась выше и правее четверки. Выбранный мной ФВ-190 был подбит. Сильно дымя, с резким снижением и разворотом он вышел из боя. Проследить место падения мне не удалось, так как оставшиеся четыре «фокке-вульфа», очевидно предупрежденные по радио, резко развернулись и приняли бой с пашей парой. Он шел некоторое время на виражах и безрезультатно, но вскоре одна пара «фоккеров» оторвалась и стала набирать высоту. Было ясно, что при продолжении схватки враг получит преимущество. Поэтому для нас самым разумным было выйти из боя.

Противник нас не преследовал. Другие летчики, вылетевшие на свободную охоту, встреч с гитлеровцами не имели.

В конце дня три девятки Пе-2 в сопровождении 32 истребителей нанесли удар по центру Берлина. Были отмечены взрывы большой силы и несколько очагов пожара.

23 апреля дивизия получила задачу находиться в готовности для боевых действий по вызову с КП воздушной армии. Однако вызова в течение дня так и не было.

В тот же день войска левого крыла фронта после ночного штурма взяли город-крепость Франкфурт-на-Одере. В результате этого правое крыло фронта создало угрозу полного окружения Берлина. Войска 8-й гвардейской и 1-й гвардейской танковой армий соединились с частями 1-го Украинского фронта, завершив окружение франкфуртско-губенской группировки противника. Гитлеровская авиация с уцелевших берлинских аэродромов пыталась противодействовать наступлению наших войск. Из-за крайне неблагоприятных условий в воздухе с нашей стороны действовали мелкими группами только штурмовики и истребители.

24 апреля управление 240-й авиадивизии, 133-й гвардейский и 900-й авиаполки производили перебазирование па аэроузел Франкфурт-на-Одере. Части и соединения воздушной армии готовились нанести удар по центру Берлина.

День 25 апреля для участников Берлинской операции был запоминающимся. Западнее Берлина соединились войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов — завершилось долгожданное окружение столицы фашистской Германии.

В тот же день произошло и другое событие, имевшее важный политический международный резонанс: в центре Германии, на Эльбе, встретились войска союзных армий.

В самом же Берлине продолжались тяжелые бои. Для того чтобы облегчить нашим наступающим армиям этот последний штурм, 25 апреля авиация 16-й воздушной армии нанесла по центральным районам города несколько массированных ударов. Они имели кодовое наименование «Салют», в выборе которого, конечно, отразилось ожидание скорой победы.

В ночь на 25 апреля центр фашистской столицы бомбили 112 тяжелых бомбардировщиков авиации дальнего действия. В этом приняли участие бомбардировщики 16-й воздушной армии.

Днем, между 13 и 14 часами, был нанесен еще один массированный удар с воздуха — второй удар, в котором участвовало 413 бомбардировщиков и 483 истребителя. Под вечер последовал третий удар — 267 бомбардировщиков и 323 истребителя. Бомбардировщики следовали полками с небольшими интервалами в колоннах девяток или звеньев. Бомбометание велось с разных высот — от 800 до 2000 метров. Всего за день было сброшено около 600 тонн бомб.

С немногих уцелевших берлинских аэродромов гитлеровская авиация все еще пыталась оказывать нам противодействие, но это ей было уже не по силам. Подобно тому, как это было сделано под Кёнигсбергом, наши истребители обеспечивали работу бомбардировщиков не только непосредственным сопровождением, но действовали и другими эффективными методами. Вся зона действий бомбардировщиков была прикрыта, как бы окаймлена истребителями, которые не допускали немецкую авиацию в этот район. Кроме того, за десять минут до первого удара, произведенного в дневное время, были заблокированы основные вражеские аэродромы. Тем не менее нашим летчикам пришлось действовать в трудных условиях: с утра мешал туман, а после первого массированного бомбардировочного удара весь Берлин заволокло густым дымом, Рассмотреть, что творится внизу, было очень трудно. Тяжелые низкие облака как бы прижимали к земле густые столбы дыма и подолгу не позволяли ему рассеиваться. Снизу, из кромешной задымленной мглы, вели бешеный огонь зенитки, и некоторые наши самолеты были им повреждены. Но и немецким зенитчикам был помехой дым: стреляли фашисты в основном по звуку и наугад. Поэтому при таком интенсивном огне наши потери были сравнительно невелики: из сотен машин, находившихся в воздухе над Берлином, были сбиты только четыре.