It Sleeps More Than Often (СИ)

К середине июля заметно похолодало. Лето будто отдаёт долги необычайно плодовитой на климатические перипетии весне, экономя и на дождях, и на тепле. Ранним утром фрау Керпер выходит из рюккерсдорфской церкви — до визита рабочих ещё пара часов, а значит, есть время для пробежки. Немного разобравшись с делами, она решила наконец взяться и за себя. Ей намекнули: негоже публичной персоне демонстрировать такое наплевательское отношение к собственному внешнему виду — не мешало бы и вес сбросить, и над имиджем поработать… Вот она и работает — благо обстановочка располагает. Опустевшая деревня теперь воспринимается ею не иначе как личная вотчина. Вместе со сподручными она пока обосновалась на втором этаже церкви — в гостевых, но в планах компании строительство офиса, а то и общежития. Ещё бы — после произошедшего ни один священник не рискнул выступить претендентом на вакантную должность местного настоятеля, да и нужды больше нет — нет паствы. Кто смог — бежал, кого-то ещё держат в застенках. Следственный комитет не спешит расставаться с арестантами, а судья не устаёт продлевать ордеры на временное задержание, пока следователи и прокуроры работают над содержательной частью обвинения. Процесс обещает быть громким, как и всё, что ему предшествовало, но до судов ещё далеко — слишком много пробелов в деле о рюккерсдорфском культе. Пока ясно одно — участник местного самоуправления и по совместительству владелец таверны, герр Гюнтер, схлопочет, скорее всего, пожизненное. А совсем недавно его чуть было не отпустили — ведь все, кто мог бы дать обличающие показания, просто исчезли. Сестру Катарину разыскивает европол — по показаниям свидетелей из числа сотрудников одной из приграничных автозаправок, её в компании неизвестной женщины и мальчика лет десяти видели на aвстрийской стороне границы наутро после роковой ночи. В сопровождающей вскоре распознали Стефанию Кёллер — давнюю знакомую беглой монахини, бесследно исчезнувшую той же ночью. Тревогу забил офицер надзора, объявивший находящуюся по условиям досрочного освобождения под подпиской о невыезде в розыск после звонка заведующего отделением больницы, куда Стефания утром не явилась на смену. Мальчика свидетели толком не разглядели, однако проштудировав список жителей Рюккерсдорфа, полицейские быстро пришли к выводу, что им может оказаться никто иной как усыновлённый местной четой словенский ребёнок. Если верить данным, полученным из неформальных бесед с отцом Паулем Ландерсом, настоятелем нойхаусского прихода, эти трое могли бы пролить свет и на сам культ, и на деятельность подозреваемого в организации бесчинств Гюнтера. Как мог бы сделать это и бывший настоятель рюккерсдорфского прихода, отец Кристоф Шнайдер, но от общения с представителями власти тот отказался, сославшись на проблемы со здоровьем. За день до того, как Гюнтера должны были выпустить за недостатком улик, в лесу неподалёку от деревни полицейские овчарки внезапно обнаружили следы относительно свежего захоронения. В двоих убиенных глава aугсбургской уммы узнал своих знакомых, а баллистическая экспертиза не оставила сомнений: мужчин-мусульман застрелили из охотничьего ружья, зарегистрированного на имя герра Гюнтера.

Скандалы преследуют следственный процесс с самого начала: днём после задержания, в камере предварительного заключения, скончалась фрау Мюллер — церковная органистка, проявившая нестарческую прыть в столкновениях с общественниками и полицией. В попытках найти родственников, которые могли бы взять на себя заботы о похоронах старушки, чьё сердце не выдержало нагрузок и волнений, представители власти так никого и не нашли, зато выяснили её нетривиальную родословную. Оказывается, фрау Мюллер являлась последним прямым потомком легендарного Иеронима Диппеля — человека, основавшего закрытый культ в Рюккерсдорфе почти двести лет назад. А ещё говорят, монахи чужды мирского… Вместе с фрау Мюллер в прошлое ушло всё, что связывало наследие Диппеля с днём сегодняшним. Культ официально признали завершившим своё существование, что не мешает журналистам и простым энтузиастам рыскать по всей стране в поисках его беглых последователей. История стала легендой, и неспокойные умы она теперь нескоро отпустит.

Таинственное писание, извлечённое из церкви, уже изучается специалистами: ответственность за расшифровку путаной писанины возложили на преподавателей и студентов исторического факультета Мюнхенского университета и лично на профессора Гессле. Но то дела культуроведческие и краеведческие, а что же насчёт невероятного пня? Эксперты выявили следы крови, принадлежащей как минимум сорока разным людям. Пень обрастал кровоподтёками постепенно, десятилетие за десятилетием меняя свой цвет на всё более рыжий. Следователи разводят руками: совпадений по современным базам биологических образцов обнаружить не удалось, а значит имена несчастных, что сложили свои головы во славу и процветание сумасбродной общины, так, скорее всего, и останутся тайной.