Итальянец по требованию

Розовая пелена растаяла, а симпатия… Ее отрезали и выкинули, будто это был хвостик от кабачка. Ерунда, о которой не стоило и переживать. Яна боялась, что, если Марко проявит чуть больше усердия, она сдастся по всем позициям. Собственно, почти это она вчера и сделала: вышвырнула белый флаг врагу на милость. Теперь же ей было кого благодарить за то, что все закончилось ничем. Вику, дай ей бог здоровья, и Марко, крепкого ему иммунитета от срамных болезней. Все случилось ровно тогда, когда это было необходимо. Влюбиться Яна не успела, а физиология… Что ж, тем она и отличалась от мужчин: ее желания управлялись мозгом, а не гениталиями. А мозгу синьор Бурджарини больше не нравился. Потаскун – да и только.

После безмятежного сна… Интересно, почему говорят «спал, как младенец»? Разве это не младенцы просыпаются каждый час то от голода, то от коликов?.. Словом, выспавшись до неприличия, Яна уже в семь поднялась с кровати бодрой и счастливой.

Ей снился Неаполь – снова. Она показывала профессору Сальтаформаджо новый эскиз какого-то необыкновенного платья, – жаль, наутро так и не вспомнила, что это был за фасон, – и тот хлопал в ладоши от восторга, рассыпался в комплиментах, а потом воскликнул:

– Я сам готов жениться на вас, если гражданство так необходимо! Вы просто обязаны у нас учиться!..

За чашечкой утреннего кофе Яна пришла к выводу, что идея с браком не так плоха. Да, гражданство никому не давали сразу после регистрации. Но долгосрочную визу – да. Вид на жительство тоже, тем более, сертификат о знании итальянского уже имелся. Это было бы хорошим стартом. Ведь не носиться же, в конце концов, всю жизнь на побегушках у заносчивых, вредных типов?

Полтора часа на Дорогомиловском рынке она снова катала за Марко его тележку и лицезрела широкую спину в голубой футболке поло. В Италии – сиделкой, в Москве – каталкой… Невелика разница, если не учитывать, что Неаполь – город ее мечты.

Дурное настроение Бурджарини только укрепило Яну в ее намерениях. И если раньше она думала, что ни за что не вынесет новой встречи с Джованни Риччи, то сегодня, едва заметив солнечный зайчик на знакомой лысине, встрепенулась и бросилась навстречу. И плевать ей было, что об этом подумает Марко.

– Доброе утро! – воскликнул Джованни, старательно проговаривая «р», как ребенок у логопеда.

Почему-то русское «р» труднее всего произносить иностранцам. Еще шипящие, но и тут Джованни проявил усердие.

– Счастлив нашей встрече! – добавил он, закончив традиционный танец с поцелуями.

Яна подождала, пока Джованни обменяется приветствиями с Марко, и снова перетянула внимание шефа Риччи на себя.

– Извините, что беспокою. – Она покосилась на Бурджарини и понизила голос: – Это деликатный вопрос.

– Тогда давайте устроим маленький перерыв на кофе, – Джованни заговорщически подмигнул.

– Я не могу оставить Марко… Скажите, когда можно подъехать.

– В мой ресторан – в любое время. Запишите мой номер телефона и звоните.

Под тяжелым взглядом Марко Яна занесла в список контактов Джованни Риччи. Оказалось, его ресторанчик не так далеко от «Палаццо» – минут двадцать пешком. И дружеский визит был запланирован на обеденный перерыв.

Воодушевленная первым шагом в нужном направлении, Яна продолжила рейд за шефом уже гораздо бодрее. Чего нельзя было сказать о самом Марко.

– Теперь его одеколон тебя не смущает? – ворчливо осведомился он, разглядывая прилавок со свежей рыбой.

– Нет.

– И про его жену ты, конечно, тоже не забыла, синьорина Телячье филе?

– Нет. И у тебя не получится меня обидеть.

– Пф-ф! – Марко мотнул головой и вскинул руку в возмущенном жесте. – Разве можно обидеть человека, у которого нет принципов?

– Все равно не получится, – равнодушно парировала Яна, хотя внутри все закипало.

Это у нее нет принципов?! Это она разве лазила в чужие трусы, чтобы на следующий день найти себе другие?! Бессовестный! И Яне стоило больших трудов не высказать это в его наглые лопатки, коими он повернулся к ней, выбирая дораду. О, как хотелось схватить одну из этих холодных скользких тушек и запихать ему за шиворот!

Нет, молчание бесценно. Ссора для итальянцев – это что-то вроде прелюдии, и начни сейчас Яна с ним ругаться, он бы снова завелся, утащил ее в укромный уголок и разделал, как тот продавец свежую семгу. Давать отпор сладострастному Марко было куда труднее, чем игнорировать ворчуна. Пусть считает ее кем угодно. Исчадием ада, если хочет. Пусть крестится всякий раз при встрече, но так, по крайней мере, работа останется за ней. Стабильный ежемесячный доход против парочки жарких и до истомы сладких ночей… Выбор очевиден.

В конце концов Марко надоело к ней придираться, и работа вошла в привычное русло. К обеду он даже рассмеялся в ответ на перевод шутки Игоря. Да, шутка была не ее, но все же атмосферу это разрядило, и на кухне стало легче дышать.