Итальянские альпийские стрелки на Русском фронте 1942–1943

Втиснулись на дорожку, ведущую к главной дороге. Колонна состояла из грузовиков, прицепов, саней, вперемешку итальянцы и немцы, которые кричали, толкались, сквернословили, останавливались и бежали. Мы, как камни в полном потоке, катились, толкались, продолжали путь. Сливались разные колонны, отсекая других, другие отсекали наших. Двигаемся, чуть ли не бегом, одни толкались, другие отталкивали, третьи пугались.

Кругом – сгоревшие избы, взрывы, вспышки ракетниц, оставлявших следы в небе и огни пожаров. Вьюга приносит сильный запах пожаров, густой дым, который не рассеивается на ветру.

/…/

Прошел уже час этой неразберихи. Колонна хотела идти любой ценой. Видны сгоревшие магазины, избы и склады, взлетевшие на воздух. Ветер гулял от одной избы до другой, огонь перекидывался на соломенные крыши. Начинался рассвет, возобновился марш, прибыли на окраину города. На снегу среди различных материалов лежал итальянский флаг, флаг одного полка. Бросили ночью, затоптали и продолжали топтать. Никаких сантиментов, это меня больше не трогает. Вентурини увидел его первым и забрал с собой.

Много брошенных грузовиков, в основном итальянские, некоторые горели. Часть колонны шла по полям или по сторонам дороги.

/…/

Властные немцы все делают только для своих, которые должны иметь свое место, даже в отступлении. Они лучше экипированы, снабжены продуктами, передвигались на санях, которые тянули могучие племенные жеребцы. Кричали, хотели пробиться любой ценой, обращались к нам с презрением, как будто мы пленные. Многие одеты в белые стеганые комбинезоны и «валенки».

/…/

На горизонте, вблизи Дона, небольшие колонны. Это итальянцы, опоздавшие, сбившиеся с пути или забытые. Сломался один грузовик, который перекрыл все автомобильное движение на подъеме. Очередные трудности. Водители использовали немного времени в попытках продолжить марш, если грузовик не заводился, его бросали. Закон только один: не терять времени. Нам удалось вклиниться среди колонн, все затаили дыхание, преодолевая подъем, необходимо не терять связи с нашей колонной, которая шла впереди. Оторвались, но подъем преодолели.

На нашем фланге часть госпиталя из 5-го полка альпийских стрелков. На двух санитарных санях находились легко раненые, и только те, кто не мог идти самостоятельно. Скоро будут брошены и они.

Дорога, дорога – это начало бега без конца.

/…/

После подъема появилась необъятная равнина. Ноги больше не тонули в снегу, и колонна превращалась в одну черную массу шириной в сто метров. В Подгорном бросили вещевые мешки. Каждый оставил себе одежду, винтовку и несколько гранат. Множество колонн. Мы шли, согнувшись вдвое, но с поднятой головой для наблюдения. Снег мучительный, каждый шаг – это шаг своей судьбы.

Около 13 часов добрались до группы изб. Многие колонны остановились. Батальон остановился впереди на двести метров. Решили двигаться с 5-м полком альпийских стрелков и остатками дивизии «Виченца», по резервному маршруту как организованные части. Мы чувствовали себя менее одинокими, менее сбившимися с правильного пути. Холод усиливается, замерзаем. Водители подожгли колонну автомашин. Русские женщины на равнине бросали нам собранную одежду.

Батальон «Тирано» на марше. Сани, груженые обмороженными: среди них один командир роты с отмороженными ногами. Прошел слух, что 6-й полк альпийских стрелков обеспечен автотранспортом и следует по другому маршруту: первая ночь должна быть уже вне котла, за новой линией обороны немцев. Мы оставили главную дорогу, перемещаясь влево, с нами следовала другая упорядоченная колонна из организованных частей.

/…/

Наша противотанковая батарея открыла огонь в тылу. Обычные «скуадристы», разрывы приближались, почти накрывая нас. Странная мясорубка, прямо позади наших саней вздымается снег. Тем временем на обширном горизонте отделение из «Эдоло» пошло в атаку. Было немного альпийских стрелков и казалось, что они утопают в снегу. Раздались еще выстрелы, минометные и противотанковых орудий. Первые убитые и первые раненые. Грохот русских танков и пожары на гребне равнины. Пришла очередь «Тирано». Прошел слух, что нас отправят туда, наверх, где шел бой, вдоль колонны пронесся один крик: ««Тирано», вперед!».

Пробуем собрать роту. Как обычно искали добровольцев для сражения. Гранди был уже впереди. Я остался позади. В темноте мы преодолели колонну, добравшись до пожара на гребне. Недалеко сгоревший русский танк, десяток убитых немцев в темных маскировочных комбинезонах, все в крови.

Мы получили приказы от нашего майора. Направляясь к Скорорыбу, 46-я рота должна прочесать обширный лес. 48-я и 49-я роты защищают фланги. Может быть, за Скорорыбом выйдем из окружения, погрузимся на грузовики, и нас отвезут на немецкую линию обороны, это недалеко!

/…/