Читаем Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII–XV вв. полностью

Таблица II. Экспорт шелковых тканей в города Южного Причерноморья, по данным массарий Каффы (1421–1459)



* Стоимость — в турецких акче. Условные обозначения: Ка — Каффа; Сим — Симиссо, Син — Синоп, Сам — Самастро, ЮЧ — Южное Приг черноморье, Кар — Карпи.


Таблица показывает значительный разброс цен на камку: от 100 до 1000 аспров за штуку (в среднем — 230 аспров). Длина ткани в штуке варьировала. В шелковых тканях генуэзского производства она колебалась от 26 до 62 браччи (т. е. от 15 до 36 м), составляя в среднем 26–29 м. Значительные колебания длины — «штук» препятствуют адекватному сравнению цен на этот товар[663]. В некоторых случаях массарии указывают сорт ткани. Но цена камки одного сорта также подвержена колебаниям, хотя и не столь значительным[664]. Значительно влиял на цену вид окраски. В целом шелковые ткани были относительно дорогим товаром. Среди них чаще всего в ряду материй, доставляемых в Южное Причерноморье, встречается камка.

К традиционным предметам экспорта Южного Причерноморья относился хлопок. Он выращивался в Иране, Ираке, Сирии, Анатолии. С XIII по XVI в. основным поставщиком хлопка на рынки Западной Европы была Сирия, а хлопок, попадавший в Симиссо или Трапезунд, был преимущественно анатолийским (более низкого качества) или иранским[665]. В Анатолии хлопок выращивался между Бруссой и Иконием, а центром производства хлопчатобумажных тканей бокаранов была также Арсинга[666]. В XV в. главным экспортером турецкого хлопка были генуэзцы, стимулировавшие местное производство хлопчатобумажного полотна в своих факториях, главным образом Пере и Каффе[667]. Для Венеции хлопок также был важным экспортным левантийским товаром, хотя изучаемый регион играл в этом экспорте подсобную роль[668]. Так, например, в 1413 г. 25 кантаров 15 ротоли (1136,4 кг) хлопка предоставляются в Трапезунде в комменду с оценкой в 11 820 аспров. Эту комменду дал венецианскому патрицию Г. Соранцо житель Перы А. ди Кастелло на 5 месяцев с расчетом в Трапезунде[669]. В 1410 г. генуэзец М. ди Нигро привез из Трапезунда в Каффу 5 кип или тюков (balla), т. е. 395 кг, пряжи[670]. В 1459 г. некий «сарацин» Ахмед привез в Каффу из Симиссо 40 кантаров (1,9 т) хлопка[671]. Хоти данных о вывозе хлопка из Трапезунда и Симиссо в Каффу и Перу немного, объем экспорта в расчете на 1 купца значителен.

Как центр торговли хлопчатобумажными и льняными тканями Трапезунд фигурирует в источниках с IX в.[672]. С середины XIII в. эти ткани экспортировались в Крым[673] и продавались в самом Трапезунде[674]. С другой стороны, в XV в. и западноевропейские хлопчатобумажные ткани импортируются в города Южного Причерноморья: Бадоэр, например, отправляет 10 небольших кусков белой бумазеи ценой 70 перперов в Симиссо и Трапезунд. Товар был получен из Кремоны[675]. Производство льняных тканей в Керасунте зафиксировано еще Книгой эпарха (X в.)[676], а в Трапезунде в XV в. — Иоанном Евгеником[677]. Однако на их основании нельзя делать вывода о непрерывном существовании этого производства с X по XV в.: промежуточные звенья реконструируются фрагментарно. Льняные ткани и полотно явно местного происхождения упомянуты в Вазелонских актах[678], в счетах английского посольства 1292 г.[679], которое закупило в Трапезунде много дешевых льняных материй. В XVII в. о производстве полотна для рубах в другом городе Понта — Ризе — сообщает Хаджи Халфа[680]. Льняной холст и недорогие ткани изготавливали в близлежащих к Понту городах Румского султаната, например в Амасии[681]. Льняные или бумазейные ткани — бокасины — в 1411 г. вывозились из Трапезунда в Каффу[682]. Но четверть века спустя Бадоэр с прибылью реализует в Трапезунде те же бокасины, купленные в Симиссо, а также холстину[683]. Это объясняется, видимо, тем, что Трапезунд как центр посреднической торговли нуждался в значительном количестве упаковочных материалов, часть которых изготовлялась местными портными из полотна[684]. Но итальянский импорт тканей этого сорта не привел к прекращению местного производства их: в конце XIV–XV в, — полотно покупали в Фассо[685] и Ло Вати[686], а в XVI в, — оно ввозилось в Кефе из Севастополя[687].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История