Читаем Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII–XV вв. полностью

Исследования последних лет показали тесную связь камбия с колебаниями спроса на драгоценные металлы, взаимодополняемость, а не взаимозаменяемость расчетов в драгоценных металлах и в форме камбия[1139]. Сделка камбия предусматривала помимо непосредственных участников третье лицо, которое выплачивало сумму, и четвертое — в чью пользу она выплачивалась[1140]. Но во внутричерноморских операциях камбий был проще, в другом месте его оплачивали либо сам получатель суммы, либо его доверенное лицо (банкир, меняла, партнер). Редко камбий платился сразу, при предъявлении обменного письма. Чаще принятой формой была уплата all'usanza, т. е. через определенный обычаями местного рынка срок. Обмен денег производился в двух вариантах. В первом — камбий исчислялся в местной мокнете по существующему в пункте заключения сделки курсу иноземной монеты (certo); во втором — фиксированная сумма иностранной монеты без указания соответствующего ей количества местной монеты подлежала выплате по курсу того рынка, куда давался камбий (incerto). При обмене certo между Каффой и Трапезундом, например, курс трапезундского аспра по отношению к каффинскому был несколько выше в Трапезунде, чем в Каффе. Эта разница и составляла прибыль при обмене. В 1437 г. в Трапезунде курс перпера составлял 36 аспров, а в Константинополе — 40[1141]. Разница достигала 11,1%. В иных случаях уловить эту разницу бывает весьма «сложно, так как принятый официальный или рыночный курс монет в Трапезунде нам неизвестен.

Камбий на Леванте использовался: для перевода средств и кредитования (торговый камбий); при официальных расчетах по принятому в Венеции или Генуе курсу; при уплате фрахта по установленному оффициями морских республик принудительному курсу. Первый тип регулировался условиями рынка и связан был с колебаниями стоимости драгоценных металлов, количеством средств обращения, количеством товаров на рынке, второй — условиями рынка, а также государственной регламентацией с некоторым «спрямлением» курса и — снижением процента при обмене, третий — с условиями — рынка и в большей степени практикой государственного стимулирования торговли и перевозок.

В торговых камбиях Черноморья преобладают расчеты, которые производились спустя короткий срок после прибытия или предъявления письма: от 2 до 10 дней. Иногда он давался на фиксированный срок с момента предоставления. При камбии, совершаемом в дальнем порту, сроки оплаты удлинялись, например, до 2–3 месяцев после отплытия из Генуи в Черное море и до месяца после затребования суммы в Генуе при переводе средств из Сиваса[1142]. Камбий, данный в Генуе 1/VII 1292 г. на Тавриз и Трапезунд, был еще более сложным: его надо было произвести до 8/IX, а если купцы прибывали в Тавриз после этого срока, то через 8 дней по прибытии. Если оплата в Тавризе не производилась, то деньги должны были быть возвращены в Геную через рекамбий, но уже по повышенному курсу — не по 10 сольди за золотой денарий, как в Тавризе„а по 11 или даже 12 сольди[1143]. На рекамбий отводилось, соответственно 7 и 8 месяцев. С разницей срока связана и разница рекамбия.

Камбии давались из Крыма и Генуи в разные пункты Южного Черноморья: Трапезунд, Ватицу, Симиссо, Севастополь[1144]. В конце XIII в. их размеры очень разнились, а их средняя величина — 126,8 ген. лир на акт — значительно ниже средней величины по генуэзской Романии в 1281–1290 гг. (530 ген. лир на акт)[1145] и примерно соответствует средней величине в 1291–1300 гг. (154 лиры на акт)[1146]. В середине XIV в. их средняя величина составляет 109,25 лир на акт в Южном Причерноморье при 293–344 лирах по Романии в целом. Греческие купцы Трапезундской империи использовали камбий в Килие и Пере. Его механизмы и масштабы были примерно теми же, что у итальянских купцов.

В XV в. упоминания камбия единичны. В 1454 г., например, Дж. Джудиче поручается, что его брат уплатит долг 123,5 перпера через камбий. Камбий должен был быть переведен с острова Хиос в Самастро, а если бы оплата его не была произведена, то поручитель обязывался уплатить повышенный рекамбий на Хиосе[1147].

Далеко не всегда имелась возможность осуществлять прямой камбий между дальними пунктами торговли, например из Трапезунда в Венецию. В таком случае Г. Квирини рекомендовал партнеру дать камбий на Константинополь, откуда его всегда можно было перевести в Венецию[1148].

Сравнительно небольшие размеры камбиев на Южное Черноморье и из его портов, возможно, свидетельствуют о более активном инвестировании средств в толары, но при статистической недостаточности данных это лишь предположение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История