Читаем Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII–XV вв. полностью

Существенный разрыв в ценах на пшеницу (в среднем в 2,5 раза) существовал в конце XIII в. между Каффой и Трапезундом. Но уровень цен на зерно в Причерноморье был ниже, чем на генуэзском рынке: между Каффой и Генуей в 1286–1290 гг. разрыв цен на зерно достигал 3,4 раза, между Трапезундом и Генуей — 1,4 раза. В конце XIV в. разница цен на зерно между Генуей и Каффой колеблется от 1,1 до 3,8 раза, в зависимости от урожая и сезона. Для сравнения укажем, что разница в ценах в районах производства зерна (Килия) и в Генуе в 1361 г. была пятикратной[1171]. В XV в. в 30-е годы разница цен между Трапезундом и Константинополем составляла 59%, а между двумя потребляющими зерно центрами — Симиссо и Трапезундом — около 10%. К этому времени цены на зерно быстро повышались. На фоне этого повышения в 1454 г. цена на пшеницу в Трапезунде была в 1,5 раза выше, чем в Каффе. Но неурожай 1454/55 г. и политический кризис в регионе привели затем к новому витку цен, с нивелированием их между Югом и Севером Причерноморья. Впервые цены на зерно в Причерноморье стали выше, чем даже в самой Генуе.


Таблица IX. Цены на основные товары в городах Причерноморья и в Италии (конец XIII–XV вв.)*



* Сокращения: п — перпер, с — сольди (ген), л — либра (вес), лира (ден. единица), к — кантар, м — мина, ш — штука (сукна), к. а — аспры каффинские.




Источники к таблице: 1) шелк-сырец: Balard М. La Romanie… Т. 2. Р. 731, 733; ASV, GP, Sentenze a Giustizia, 2, f. 72v–73v; ASG, SG, PS 1402, f. 108v; Rossi E., Arcari P.-Μ. I prezzi a Genova dal XII al XV secolo//La Vita economica Italiana. 1933. Anno VIlI. Fase. 2. P. 79; Вadoer. P. 15, 42, 166, 308; Heers J. Genes… P. 238. 2) квасцы: ANG. P. 88; Balard M. La Romanie… T. 2. P. 788; Pegolotti. P. 43. 3) пшеница: Balard M. La Romanie… T. 2. P. 755, 766, 768; Balletto L. Commercio di grano dal Mar Nero all'Occidente (1290–1291)//Critica Storica. 1977. Anno XIV. N 1. P. 63: Rossi E., Arcari P. Μ. I prezzi… P. 67, 62; 61; LS. — N 184, 417, 419, 424,430; Heers J. Genes… P. 621; Origone S. L'amministrazione…; Вadoer. P. 102–103, 143, 306–307, 334; Карпов С. П. Торговля зерном… Табл. I–II. 4) сукно: Brаtianu G. Recherches… P. 321; Balard М. La Romanie… T. 2. P. 838; LS.N 237, 543, 614; Rossi E., Arcari P.-M. I prezzi… P. 181; см. также выше: Табл. VI.


Попробуем сопоставить известные нам (см. гл. II) цены на мех. В 1420 г. 100 соболей стоили в Каффе, при отправке в Симиссо, 6 тыс. аспров (120 дукатов), в 1423 — 15 тыс. аспров (263,2 дуката), в 1458 г. — 11 тыс. аспров (141 дукат)[1172]. В то же время в Венеции в 1418/19 г. средние цены были 80–100 дукатов за 100 соболей[1173], т. е. ниже тех, что зафиксированы в наших случаях. Мы полагаем, что столь высокая цена соболей, отправляемых в Симиссо и Синоп в качестве дара местным правителям, объясняется лучшим качеством меха. Но и в этом случае очевиден высокий уровень цен на этот товар в Причерноморье. Зато стоимость самого распространенного меха — беличьего — была намного ниже, чем в Венеции. В 1423 г. 1000 шкурок, — отправленных из Каффы в Симиссо, стоили 2600 аспров (45,6 дуката). В Венеции же их цена в 1418/19 гг. была 80–83 дуката, а в 1387–1393 гг. шкурки белок, привезенных из Таны, продавались там за 90–110 дукатов[1174].

Сравнивать цены на ткани особенно сложно из-за большого разнообразия их сортов, окраски, происхождения, длины кусков. В 1289 г. голубые шалонские сукна стоили в Генуе 289,5 сольди за штуку. В Каффе этот же тип тканей, предназначенных для отправки в Трапезунд, был оценен в 363 сольди за штуку (разница: цен — 25,4%) или в 341 сольди за штуку (разница цен — 17,8%). В 1292 г. реймское сукно стоило в Генуе 160 сольди за штуку. В Трапезунде это сукно, окрашенное в алый цвет, что увеличивало цену, стоило 260 сольди за штуку (разница — 62,5%). Разрыв цен на сукно между Константинополем и Южным Черноморьем в 30-е годы XV в., судя по Книге счетов Бадоэра, был минимальным. В 1449 г. он составлял 14,5%. В 1458 г. между Генуей и Каффой он равнялся 81%, между Генуей и Самастро на тонкие волосяные сукна в 1458–1459 г. — 129–150%. Приведенные данные свидетельствуют только о том, что значительной была разница цен на ткани между портами всего Черноморья и Италией (в середине XV в. — от 83 до 150%, что значительна выше, чем в конце XIII в.), a между черноморскими портами она была невелика, не превышала, по нашим данным, 15%.

Весьма значительна была разница цен на рабов в Причерноморье и в Италии[1175].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История