Читаем Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII–XV вв. полностью

Наем складов обходился дешевле аренды домов: Бадоэр за хранение 200 модиев зерна на складе в Трапезунде уплатил 30 аспров[1189], за наем склада и аренду мешков — 35 аспров[1190], за наем склада для хранения: шерсти — 90 аспров[1191]. Траты Бадоэра на наем помещений составляли 0,07–1,5% от стоимости товаров, причем наиболее высокий процент связан с тем, что бралась дополнительная плата за сохранность дорогостоящего товара и более продолжительный срок хранения. Арендоваться могли не только помещения, но и тара — мешки, веревки[1192], посуда[1193]. Намного дороже обходился наем тягловых животных для караванной торговли. Желая снизить эти расходы, генуэзцы создали специальную комиссию, производившую централизованно наем животных, в основном верблюдов, для торговли между Трапезундом и Персией. Оффиция Газарии запрещала генуэзцам грузить их товары на каких-либо животных, кроме тех, которые были наняты комиссией[1194]. Наем лошадей стоил недешево: английское посольство уплатило за аренду 30 лошадей от Трапезунда до Пайперта 133 аспр, по 44,4 аспра за лошадь[1195]. Между тем во второй половине XIII в. лошадь стоила в Трапезунде 150–180 аспров[1196]. О высоких расходах на сухопутную караванную торговлю Тавриз — Трапезунд писал и Пеголотти: перевоз специй обходился купцу в 27 тавризских безантов за 100 мин, шелка — 0,75 безанта за мину, полотна длиной 2 тыс. локтей (1229–1366 м) — 40 безантов. Другие дополнительные расходы составляли еще 4–5% от стоимости[1197]. Если принять стоимость шелка па генуэзском рынке в 28–33 ген. сольди за ген. либру (берем среднее значение — 30,5 сольди), то 0,75 безанта за тавризскую мину (1,4 сольди за либру) составит 4,6% цены шелка в Генуе, а все расходы на караванную доставку не будут превышать 10% конечной цены товара.

Таким образом, можно сделать предварительный вывод, что расходы на сухопутную торговлю между Трапезундом и Тавризом составляли около 10% цены товара. Накладные расходы в Трапезунде или Симиссо, как правило, не превышали 3% от стоимости (1,5% за перенос товаров и 1,5% —за хранение и другие расходы).

Важнейшей статьей расходов была уплата разнообразных торговых налогов (коммеркиев)[1198]. Он». взимались как в пользу местных властей, так и в пользу итальянских факторий. К торговым налогам относится и плата за обязательный куртаж, взвешивание и оценку товаров.

В Византии и Трапезундской империи коммеркий объединял древнюю рыночную пошлину (форос), таможенный сбор и налог с продажи товаров, который традиционно платился в равных размерах продавцом и покупателем[1199]. В Византии обычный размер коммеркия для купцов, не имевших специальных привилегий, составлял 10% от стоимости товара. Такой же налог до середины XIV в. платили и греческие подданные. В 1082 г, право на беспошлинную торговлю было предоставлено. венецианцам[1200]. Генуэзцы с 1155 г. должны были платить 4% коммеркия (но лишь в Константинополе, а в других городах они платили, как прочие «латиняне»). В 1192 г. они добились установления для них 4% коммеркия на всей территории Византии, а по Нимфейскому договору 1261 г., как и венецианцы, стали пользоваться правом беспошлинной торговли. Льготные коммеркии имели также купцы Арагона и Каталонии (3% с 1290 г., 2% с 1320 г.), пизанцы (4% при ввозе и 10% при вывозе товаров с 1111 г., 4% с 1192 г.). К середине XIV в. в Византии устанавливаются 4 уровня коммеркиев: нулевой (для генуэзцев и венецианцев), привилегированный 2% при ввозе и вывозе товаров (для пизанцев, флорентийцев, провансальцев, анконцев, сицилийцев), привилегированный 4% (для купцов Нарбонны) и непривилегированный — 10%[1201]. С 1349 г. 2% платили и греческие подданные императора[1202], а с 1451 г. — и купцы-дубровчане[1203]. Помимо этого, взимались различные небольшие налоги: scalaticum — за право пристани и использования складов, telenium — за право пользования местом на рынке и др., от которых венецианцы и генуэзцы, кроме тех, кто вел розничную торговлю, были освобождены[1204].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История