Читаем Итальянский с Луиджи Пиранделло. Возвращение / Luigi Pirandello. Ritorno полностью

Visitandone con tanti altri curiosi il macchinario (осматривая вместе со многими другими любопытными ее машинное оборудование; visitare – посещать, осматривать, обследовать), tutto quell’ingranaggio di ruote (все это сцепление колес; ingranaggio, m – сцепление, зубчатый механизм; /перен./ хитросплетение; ruota, f – колесо), quel congegno indiavolato di stantuffi e di pulegge (это ужасное хитросплетение поршней и шкивов; congegno, m – приспособление, устройство; перен.: хитросплетение; indiavolato – неистовый; ужасный, страшный, чудовищный), Tararà, l’anno avanti (Тарара годом раньше), s’era sentita sorgere dentro e a mano a mano ingrandire (почувствовал, что внутри /него/ зарождается и постепенно растет; mano a mano – постепенно, мало-помалу), con lo stupore (вместе с изумлением), la diffidenza (недоверие). Ciascuno avrebbe portato il suo grano a quel molino (каждый принес бы свое зерно на ту мельницу); ma chi avrebbe poi assicurato agli avventori (но кто потом гарантировал бы клиентам) che la farina sarebbe stata quella stessa del grano versato (что мука будет именно из того зерна, которое насыпали; quella stessa – та же самая, относится к farina, f – мука; versare – сыпать, насыпать)? Bisognava che ciascuno chiudesse gli occhi (нужно было, чтобы каждый закрыл глаза) e accettasse con rassegnazione la farina che gli davano (и принял со смирением муку, которую ему давали).

Visitandone con tanti altri curiosi il macchinario, tutto quell’ingranaggio di ruote, quel congegno indiavolato di stantuffi e di pulegge, Tararà, l’anno avanti, s’era sentita sorgere dentro e a mano a mano ingrandire, con lo stupore, la diffidenza. Ciascuno avrebbe portato il suo grano a quel molino; ma chi avrebbe poi assicurato agli avventori che la farina sarebbe stata quella stessa del grano versato? Bisognava che ciascuno chiudesse gli occhi e accettasse con rassegnazione la farina che gli davano.

Così ora, con la stessa diffidenza (так сейчас с тем же недоверием), ma pur con la stessa rassegnazione (но также и с тем же смирением; rassegnarsi – примиряться, смиряться; покоряться), Tararà recava il suo caso nell’ingranaggio della giustizia (Тарара предоставлял свое дело механизму правосудия; recare – представлять; приносить, доставлять ingranaggio, m – сцепление, зубчатый механизм; /перен./ стечение обстоятельств, волокита, государственная машина).

Così ora, con la stessa diffidenza, ma pur con la stessa rassegnazione, Tararà recava il suo caso nell’ingranaggio della giustizia.

Перейти на страницу:

Все книги серии Метод чтения Ильи Франка [Итальянский язык]

Итальянский шутя. 100 анекдотов для начального чтения
Итальянский шутя. 100 анекдотов для начального чтения

Книга включает в себя сто современных итальянских анекдотов, адаптированных (без упрощения текста оригинала) по методу Ильи Франка, и, таким образом, множество расхожих фраз и разговорных оборотов современного итальянского языка. Уникальность метода заключается в том, что запоминание слов и выражений происходит за счет их повторяемости, без заучивания и необходимости использовать словарь.Пособие способствует эффективному освоению языка, может служить дополнением к учебникам по грамматике или к основным занятиям. Предназначено для широкого круга лиц, изучающих итальянский язык и интересующихся итальянской культурой.Книга рассчитана на совершеннолетнего читателя.Внимание! Дополнительные аудиоматериалы к изданию доступны на сайте издательства www.east-book.ru.

Илья Михайлович Франк , Мария Ефремова

Юмор

Похожие книги

Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее
Самозванец
Самозванец

В ранней юности Иосиф II был «самым невежливым, невоспитанным и необразованным принцем во всем цивилизованном мире». Сын набожной и доброй по натуре Марии-Терезии рос мальчиком болезненным, хмурым и раздражительным. И хотя мать и сын горячо любили друг друга, их разделяли частые ссоры и совершенно разные взгляды на жизнь.Первое, что сделал Иосиф после смерти Марии-Терезии, – отказался признать давние конституционные гарантии Венгрии. Он даже не стал короноваться в качестве венгерского короля, а попросту отобрал у мадьяр их реликвию – корону святого Стефана. А ведь Иосиф понимал, что он очень многим обязан венграм, которые защитили его мать от преследований со стороны Пруссии.Немецкий писатель Теодор Мундт попытался показать истинное лицо прусского императора, которому льстивые историки приписывали слишком много того, что просвещенному реформатору Иосифу II отнюдь не было свойственно.

Теодор Мундт

Зарубежная классическая проза
Сильмариллион
Сильмариллион

И было так:Единый, называемый у эльфов Илуватар, создал Айнур, и они сотворили перед ним Великую Песнь, что стала светом во тьме и Бытием, помещенным среди Пустоты.И стало так:Эльфы – нолдор – создали Сильмарили, самое прекрасное из всего, что только возможно создать руками и сердцем. Но вместе с великой красотой в мир пришли и великая алчность, и великое же предательство…«Сильмариллион» – один из масштабнейших миров в истории фэнтези, мифологический канон, который Джон Руэл Толкин составлял на протяжении всей жизни. Свел же разрозненные фрагменты воедино, подготовив текст к публикации, сын Толкина Кристофер. В 1996 году он поручил художнику-иллюстратору Теду Несмиту нарисовать серию цветных произведений для полноцветного издания. Теперь российский читатель тоже имеет возможность приобщиться к великолепной саге.Впервые – в новом переводе Светланы Лихачевой!

Джон Роналд Руэл Толкин

Зарубежная классическая проза / Фэнтези