Итальянское лето с клубничным ароматом

– А что ты покупаешь в банке тканей? – тут же спросила Агата.

Доктор помедлил, боясь встревожить самую юную гостью за столом, но, видя такую настойчивость, все же ответил:

– Обычно лоскутки кожи, чтобы пересадить человеку, который в ней нуждается…

Агата распахнула глаза.

– Кожи? Как в «Молчании ягнят»?

– А ты что знаешь про «Молчание ягнят», тебе же всего десять лет? – изумился он.

– Вообще-то я смотрела фильм, и мне уже двенадцать! – возразила девочка, а потом продолжила расспросы: – А как тебе дают кожу?

– В рулонах, – вмешалась Присцилла, не сумев сдержать улыбку.

Чезаре поднял на нее удивленный взгляд. И тоже улыбнулся.

В его глазах не было той раздражающей снисходительности, которую мужчины частенько приберегают на случай, когда женщины говорят что-то, по их мнению, странное. Не было также и того выражения превосходства взрослого человека, у которого нет времени на игры. Это была просто искренняя веселая улыбка.

– В рулонах? – переспросила Агата.

– Ну да. На самом деле ты приходишь в банк, а там этой кожи метры и метры, даже километры, хранятся под замком, – объяснил Чезаре. – И все свернуто в огромные бабины. И тогда ты говоришь, какая кожа тебе нужна: светлая загорелая кожа, кожа подростка в прыщах…

– Но… – залепетала Агата.

Но Чезаре продолжал с самым серьезным видом:

– И тогда продавец берет рулон и рассказывает тебе обо всех свойствах кожи. Одна отличной выделки, у другой всего один изъян, третья же вся гладкая и эластичная. Или же показывает тебе другую, по скидке. Последние остатки, есть пара родинок, но очень прочная.

Агата, прищурившись, смотрела на него, точно чуя подвох, но Чезаре, сохраняя бесстрастное выражение, тем временем принялся спокойно чистить очередное яйцо.

– Я тебе не верю, – наконец решила даже слишком смышленая девочка.

– Ну и напрасно! Я туда поеду через пару недель, могу взять тебя с собой.

Присцилла, которая перестала есть, как только Чезаре начал свой красочный рассказ, слушала очень внимательно. Неужели у этого мужчины было воображение, да еще и чувство юмора в придачу? Он из ничего, просто так взял и сочинил невероятную историю, достойную фильма Тима Бертона. Так что Присцилла, вероятно, вдруг оказалась напротив одного из самых редких существ в мире: Мужчины с Воображением.

Но лучше, конечно, проверить, прежде чем звонить в «National Geographic».

– И за какой же кожей ты поедешь? – с вызовом спросила Агата.

– Ну, мне нужно много всего, – без промедления ответил Чезаре. – Прежде всего, пару метров кожи подростка, но без прыщей. Очень редко попадается, я ждал несколько месяцев, и вот наконец заказ пришел. Стоит кучу денег, но что поделаешь, за редкость надо платить, – со вздохом объяснил он. – Потом мне нужно несколько сантиметров кожи девочки, совсем чуть-чуть, чтобы заштопать рану на щеке. И наконец посмотрю, что еще есть, потому что никогда не знаешь – кусочек с идеальной родинкой никогда не помешает. Есть те, кто пойдет на что угодно, чтобы ее заполучить, представляешь? – И он подмигнул Агате, которая поджала губы.

– Ты надо мной смеешься, я так и знала! – торжествующе воскликнула она.

– Немного, – улыбнулся Чезаре. – Но не столько шучу, сколько рассказываю историю.

Присцилла восхищенно улыбнулась, и в этот момент Чезаре посмотрел на нее.

– Итак, вернемся к нашей беседе: что с твоей героиней, убьем ее? В этом твой коварный план? Ну же, рассказывай!

Эльвира с Аньезе уставились на нее, и у Присциллы на миг мелькнула перед глазами краткая, но очень яркая картинка, как она лежит привязанная к кровати, а эти две старушки угрожают ей большим молотком.

– Нет, нет! Я не собираюсь ее убивать, – успокоила она их, подняв руки. – Просто хочу дать ей идеальный счастливый финал, и пусть она живет своей жизнью… вместе со своей настоящей любовью.

Две дамы недоверчиво смотрели на нее.

– Клянусь, – повторила она.

– Настоящей любовью… – вмешался Чезаре. – Чистейший авангард.

– Бе-бе-бе! – передразнила его Присцилла, как и положено взрослой женщине, которой она была уже много лет.

Он чуть не подавился, а потом улыбнулся ей. Этот отпуск действительно начал приносить ему настоящее удовольствие. Неожиданное удовольствие.

– А на десерт клубничный торт, – объявила Аньезе, вставая. – Этот не для конкурса, над тем я еще работаю. Назовем его обычный торт.

– Да все они обычные, – заметила Эльвира. – Кроме «Супремы».

Присцилла не понимала, о чем они говорят:

– Что за конкурс? И что за «Супрема»?

Чезаре звучно расхохотался.

– Ах, «Супрема»… вы что же, еще ищете тот рецепт? – А потом он повернулся к новой жительнице деревни. – «Супрема» – местная легенда. Считается, что некогда существовал клубничный торт, самый вкусный торт в мире, и рецепт был утерян после того, как его создательница погибла, и весьма зрелищным образом. Экономку священника, Луизу, убило молнией прямо на паперти. Я помню, точно это было вчера. И с тех пор ее тетрадь с рецептами пропала, испарилась, а с ней и секретный ингредиент «Супремы». Тридцать два года поисков впустую. Никто так ничего и не нашел.