Италия в Средние века и раннее Новое время: V–XVII вв.

Одним из основоположников литературы барокко, ее аристократического, или придворного, направления был поэт Джамбаттиста Марино (1569–1625). Он служил секретарем у римского кардинала Пьетро Альдобрандини, несколько лет провел в Турине при дворе герцога Савойского, а в 1615–1623 гг. находился при французском дворе, приехав в Париж по приглашению Марии Медичи. В Италию он вернулся в 1624 г. овеянным европейской славой поэтом. Он обрел немало поклонников и подражателей в Италии и в других странах, в их числе были Малерб и Сирано де Бержерак. Творчество Марино охватывало самые разные поэтические жанры – мадригалы и сонеты, эпиграммы и панегирики, обширные поэмы. За «Панегирик герцогу Савойскому Карлу Эммануилу I» (1609) он был награжден герцогом крестом св. Маврикия и Лазаря. Поэму «Адонис», которую Марино напечатал в Париже в 1623 г., поэт посвятил королю Людовику XIII. В этом обширном сочинении, не отличающемся композиционной стройностью, любовные переживания поэта сочетаются с гедонистическим восприятием природы, понимаемой в духе пантеизма Телезио, Бруно, Ванини, сочинения которых оказали заметное влияние на мировоззрение Марино. Идеи пантеизма, одушевленности природы выливались у него в сенсуализм, в восприятие природы как единого космоса, в ощущение неразрывности связи с ним человека и в то же время подвластности его судьбы силам природы:

Взгляни на море: каждая волна
Как будто дремлет, ветер утихает,
В венцах из звезд над нами ночь сияет,
И плащ свой синий сбросила она.

Там пляшет, лучезарна и ясна,

Безоблачная, берег озаряет,
Нагая прелестью своей пленяет
В серебряных полях небес Луна.

Луна сияющая превратила,

На взморье тешась новою игрой,
Светила в рыб, а рыб морских – в светила.

Увидишь, увлеченный глубиной,

Как проявляется магическая сила —
Хрустальным небом стал простор морской.

Перевод И.Н. Голенищева-Кутузова

В этом сонете Марино ярко передано ощущение связи человека с единым, живым космосом, одушевленным и прекрасным.

В поздней поэме «Избиение младенцев», посвященной одноименной картине Гвидо Рени и опубликованной после смерти Марино, четко обозначились черты стилистики барокко: гиперболизация характеров и чувств персонажей, любование описанием жестокостей, творимых царем Иродом (в поэме это поистине демонический образ). Поэма стала чрезвычайно популярной, она многократно переиздавалась в XVII–XVIII вв., была переведена на несколько европейских языков. Сложилась школа маринистов, насчитывавшая десятки приверженцев поэтической манеры Марино. Впрочем, к концу XVII в. она приобрела черты эпигонства, маринисты лишь подражали стилю своего кумира, не привнося нового ни в мир языка, ни в художественные образы. Гипертрофированная игра слов стала стержнем маринизма. Маринисты забывали о тезисе эстетики Марино, согласно которому искусство должно быть открытием нового, должно становиться чудом. Эстетические воззрения Марино отразились в его прозаическом произведении «Священные речения» (1618). Все виды искусства он рассматривал в тесной взаимосвязи и особенно близкими друг к другу считал живопись и поэзию.

Столь же известным поэтом, как Марино, в первой половине XVII в. был Габриеле Кьябрера (1552–1638), жизнь которого протекала при дворах герцога Савойского, правителя Мантуи и папы Урбана VIII. Он писал эпические поэмы – «Амедеида» (1620), «Флоренция» (1637), в которых стремился удивлять читателя новаторством – необычными словосочетаниями и стихотворными размерами, переходил от октавы к белому стиху. Более всего его прославили «Героические канцоны» – торжественные оды о подвигах и деяниях знаменитых итальянцев, от государей до священнослужителей. Кьябрера многое черпал из античной поэзии, что придавало его творчеству классические черты.