Итоги

О, эта проклятая дверь!

Я не видел ее почти год. Я дал себе обещание не стремиться к тому, что, может быть, лежит по ту сторону этой двери. Я устал о ней думать, так же, как устал думать и обо всем мире. И, тем не менее, дня не проходит без того, чтобы я не вспомнил о ней!

Неужели Отцы-основатели были сумасшедшими? А может быть, наоборот, они были гораздо мудрее, чем мы. Не случайно же они придумали такое: безумец-одиночка вроде меня никогда не сможет открыть дверь, за которой таится спасение человечества. Только двое жнецов, которых связывает абсолютное согласие, способны проникнуть в это тайное помещение и выручить жнеческое сообщество.

Но мне-то какое до этого дело? Пусть мир разорвет себя на куски. Пусть секреты Отцов-основателей навеки останутся спрятанными за этой дверью! Поделом им за то, что, пряча свои секреты, они приложили слишком много усилий. Окружили их ореолом мифа и в качестве шифра придумали детскую считалочку. Похоронили их местоположение на старинных картах, которые спрятали в укромном местечке, куда никто не наведывается. Неужели они серьезно полагали, что кто-то придет и будет решать их шараду? Да пусть все летит в тартарары! Да не потревожат мой сон все слезы мира! Отныне я несу ответственность только за себя. Никакой жатвы. Никаких угрызений совести. Я теперь – простой человек, вполне удовлетворенный самыми простыми мыслями. Как покрыть крышу? Что определяет последовательность приливов и отливов? Простые мысли, простые дела. Помни, Майкл – не усложнять! Только не усложнять! Все просто!

Но как быть с этой чертовой дверью? Вероятно, эти самые Отцы-основатели совсем не были мудрецами. Глупые, напуганные и безмерно наивные в своем идеализме люди. Все двенадцать из них. Представляли себя ангелами смерти, облачались в пышные мантии, чтобы их заметили. Должно быть, они выглядели нелепо до той самой поры, когда действительно изменили мир.

Сомневались ли они в себе? Уверен в этом – иначе бы они не оставили запасной план. Но могли ли эти насмерть перепуганные революционеры в качестве такового оставить нечто достойное? Не исключено, что от этого плана разит посредственностью. В конце концов, не этот же план они выбрали в качестве рабочего, верно?

А что, если альтернативное решение хуже, чем то, которое было принято за основное?

Я допускаю, что так оно и есть, и это – еще одна причина, по которой я не хочу думать об этой двери. Я запрещаю себе делать это! Я буду держаться подальше от нее и от того, что хранится в помещении, которое находится за ней. Я ненавижу эту дверь, ненавижу яростно и страстно!

Из «посмертного журнала» Майкла Фарадея.

1 июня, Год Альпийского Козла