Юг в огне

«Товарищи!

Полчища корниловско-деникинских бандитов огнем и мечом водворяют на тихом Дону старый режим. Революционные солдаты и казаки вместе со своими братьями рабочими и крестьянами завоевали себе свободу, но генералы, капиталисты и помещики решили ее отнять у нас. Казаков мобилизуют на непонятную им войну. Иногородних крестьян снова намереваются превратить в бесправных людей и отнять у них землю, дарованную им революцией. На шею им сажают помещиков. У рабочих отнимают фабрики, заводы и все свободы, завоеванные ими. За нашими спинами снова встают полицейские и жандармы.

Товарищи, не поддавайтесь увещеваниям генералов. Они — ваши враги. Не вступайте в белую армию. Она будет вашей гибелью. Крепко держите революционное знамя свободы в своих руках…»

— Ну как, товарищи? — снова оглядел всех голубыми глазами Журычев.

— Вообще-то неплохо, — сказал Андрей, задумчиво ущипнув бородку. Вот коротковато только, пожалуй… Но ничего… Миша, — обратился он к молодому, пареньку, сидевшему одиноко в стороне, — возьми-ка это воззвание и беги в типографию, к Лукьяну Лукичу… Знаешь ведь его?..

— Знаю, — мотнул головой парень.

— Делай это осторожно. Если у тебя найдут эту бумажку, — не помилуют… Скажи Лукьяну Лукичу, пусть наберет и отпечатает экземпляров пятьсот…

Взяв у Журычева исписанный лист бумаги, паренек его свернул и сунул в карман.

— Нет, Миша, — покачал головой Журычев, — так не годится. Плохой ты конспиратор. А ну скидай сапог.

Паренек послушно сбросил с себя сапог и подал Журычеву. Тот внимательно осмотрел его.

— Ни одной дырки, — сказал он с сожалением. — Новый сапог.

Вынув из кармана перочинный нож, он аккуратно подрезал подклейку и засунул под нее бумажку.

— Вот так-то будет надежное. Надевай, мчись!

Надев сапог, паренек убежал.

— Ну что, товарищ Журычев, поговоришь с народом? — спросил Андреев.

— Обязательно, — кивнул тот головой.

Журычев сел на табурет. Виктор уже слышал о нем. Несмотря на то, что он был сравнительно еще молод — лет двадцати семи-восьми — он пользовался среди рабочих большим авторитетом.

— Поговорим, товарищи, — сказал Журычев, снова оглядывая всех. — Вам, конечно, уже известно о том, что у нас в Ростове для работы в тылу белогвардейской армии и германских оккупантов организован подпольный большевистский комитет, объединяющий многих истинных революционеров-большевиков. Мы с вами являемся частью этой организации…

Он коротко и ясно рассказал о целях и задачах деятельности большевистской организации в подполье.

— Наряду с большой политической массовой работой среди рабочих, крестьян и казаков мы начнем, а можно сказать, что уже и начали, развертывать широкую деятельность в воинских частях белой армии. Белые части быстро формируются. Оккупация германцами Ростова и других городов и станиц Дона способствует этому. Надо приложить все усилия к тому, чтобы изнутри разложить эти части. Мы связались с представителями некоторых белых воинских частей, преданными большевистской партии. Через них мы проводим агитационную и пропагандистскую работу. Снабжаем их прокламациями и нелегальной литературой. Но этого мало. Некоторым нашим товарищам-фронтовикам придется под вымышленными фамилиями зачислиться на непродолжительное время в ряд формирующихся белых частей с целью разложения их, а также и для разведывательной работы. В первую очередь, я имею в виду таких товарищей, как Волков, Курицын, Афанасьев и другие…

— Да вы что, товарищ Журычев! — с возмущением выкрикнул Афанасьев. Мыслимое ли дело, чтоб я вступил в ряды белогвардейцев?.. Нет, на это я не согласен. За кого вы меня считаете?..