Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

После этой второй неудачи Кассивеллаун решил уладить дело миром. Приближался конец сентября, и проконсул остро сознавал необходимость вернуться в Галлию до начала осенних штормов. Переговоры вел Коммий, снова сопровождавший Цезаря. Британский полководец пообещал выдать заложников и платить ежегодную дань; он также обязался не нападать на Мандубракия и триновантов. Ожидая доставки заложников, Цезарь приступил к погрузке своей армии. Несмотря на ремонт флота, он сомневался, что на кораблях хватит места для солдат, большого количества заложников и захваченных рабов. Проконсул решил сделать две переправы. Первая прошла удачно, но оказалось невозможно вернуть пустые суда обратно с галльской стороны пролива. Сходным образом ни одно из судов, найденных или построенных Лабиэном, не смогло доплыть до армии, оставшейся в Британии. После нескольких дней ожидания Цезарь понял, что оставаться на одном месте слишком рискованно. Погрузив солдат «теснее по необходимости» на оставшиеся суда, он отплыл в Галлию после полуночи и на рассвете благополучно достиг суши. Больше Цезарь никогда не возвращался в Британию. Прошло почти сто лет, прежде чем другая римская армия вторглась на территорию острова и превратила его в римскую провинцию [34].

Принято считать, что ежегодная дань, обещанная британскими племенами, так и не была выплачена или ее выплата быстро прекратилась. Торговля между Британией и римским миром неуклонно возрастала после смерти Цезаря, смещаясь от старых маршрутов на юго-западе к юго-восточной оконечности острова, которую он посетил. Уничтожение торгового флота венетов во многом способствовало этой перемене, и в Британию устремлялось все больше римских торговцев. Но даже племена, официально подчинившиеся Цезарю, нельзя было назвать новыми римскими союзниками, несмотря на заявления сторонников Цезаря. По свидетельству Цицерона, в Риме быстро вспомнили, что британские экспедиции не принесли ожидаемых доходов. На острове не оказалось ни серебра, ни других ценных трофеев, кроме рабов; иными словами, цена вторжения оказалась слишком высокой. Однако Цицерон увлеченно относился к этому мероприятию и с энтузиазмом писал о рассказе своего брата о британской экспедиции, поскольку Квинт Цицерон теперь служил одним из легатов Цезаря. Судя по всему, его настроение было довольно типичным для многих римлян. Походы в Британию принесли Цезарю огромную известность в обществе, подогреваемую новизной рассказов о боевых колесницах и варварах, раскрашивающих свои тела синей краской. Вторжение было успешным в пропагандистском смысле, несмотря на то что практические результаты оказались незначительными, а риск — очень высоким. Нападки Катона в 55 году показали Цезарю, как трудно справляться с его оппонентами, если он не может противостоять им лично в сенате или на форуме. Вместе с тем никто не сомневался, что Цезарь в полной мере воспользовался возможностью покрыть себя славой и сказочно обогатиться. Даже если прибыль от британских экспедиций была ничтожной, общий результат пятилетних успешных кампаний превратил его из кредитора на грани банкротства в одного из богатейших людей Римской республики [35].

XIV БУНТ, НЕСЧАСТЬЕ И ВОЗМЕЗДИЕ

«Сабин, который ничего не предусмотрел раньше, только теперь стал в беспокойстве суетиться, бегать с места на место и расставлять когорты, но и это он делал трусливо и с видом человека, совершенно потерявшего голову, как это обычно бывает с людьми, принужденными вырабатывать план действий тогда, когда нужно уже действовать. Наоборот, Котта, который уже думал о том, что подобное может случиться во время похода, и именно поэтому был против выступления, поспевал всюду, где этого требовало общее благо: он не только обращался со словами одобрения к солдатам, но и сам принимал участие в бою и, таким образом, исполнял обязанности и полководца, и солдата».

Цезарь [1]