Юлия Данзас. От императорского двора до красной каторги

Меня освободили в январе 1932 г. по ходатайству Максима Горького, коммунистического писателя, знавшего меня по моим литературным и научным работам, на которые он ссылался, чтобы добиться моего освобождения под тем предлогом, что меня можно было использовать. Под этим предлогом мне даже позволили через несколько месяцев вернуться в Санкт-Петербург (ставший Ленинградом!). Я с радостью снова повидалась с отцом Амудрю. Мне казалось невозможным покинуть Россию из-за преследований, которым я подвергалась даже после моего освобождения, и ностальгия по моему религиозному призванию казалась безнадежной. Отец Амудрю порадовал меня тем, что я смогла вступить в семью доминиканцев, будучи принятой в Третий орден. Это произошло в день св. Доминика, 4 августа 1933 г., в большой тайне, так как отца Амудрю уведомили, что за всяким приемом в Третий орден последуют ужасные репрессии, вплоть до смертной казни. Я приняла имя Екатерина, призвав защиту св. Екатерины Сиенской.

Через месяц я узнала, что мой брат, эмигрировавший в Берлин после революции, ходатайствовал о том, чтобы мне дали право уехать из России; он уже выплатил большую сумму, которую советские бандиты требовали в качестве выкупа. Отец Амудрю сразу же снова написал Генералу Ордена с просьбой о содействии, но он ответа не получил до моего отъезда, разрешенного после шести месяцев настоятельных обращений. Я смогла, наконец-то, уехать 1 марта; мне заявили, что меня арестуют на границе, но в последний момент меня пропустили.

Уже неделю я нахожусь у моего брата в Берлине. Единственное мое желание, единственная цель моего существования – отдать мою жизнь в распоряжение Церкви и ордена св. Доминика. Я смиренно жду приказов, которые мне изволят дать. Если я не могу надеяться быть принятой во Второй орден потому, что я слишком стара (мне 54 года) для поступления в монастырь, возможно, я могу надеяться, что орден пожелает использовать меня в каком-нибудь другом качестве, найдя применение моему знанию нескольких языков, моему знанию Русской церкви, опыту редактирования и перевода. Единственная радость для меня – быть всегда и всюду смиреннейшим членом семьи св. Доминика.

Берлин, Кантсштрассе, 30

9 марта 1934 г. Сестра Третьего ордена Екатерина

(Юлия Данзас)»

(Curriculum vitae, с. 11–12)

Арест

В конце 1923 – начале 1924 г., в разгар НЭПа, который часто представляют как период передышки между военным коммунизмом и сталинской коллективизацией (что частично верно для экономики, но не для идеологии), ГПУ арестовало 62 русских католиков восточного обряда; 26 из них в – Петрограде, 35 – в Москве, 1 – в Киеве[1].