- Юлия Николаевна

***
Сабуров и медсестра быстрым шагом двигались по коридору. Полы их халатов развевались и касались друг об друга. Сабуров смотрел себе под ноги, не поднимая на Веру Павловну глаз.

– Чувство долга – это прекрасно, – мрачно говорил он. – Но вы не находите, что в иные моменты оно может быть попросту неуместным?

– Может быть, Виктор Михалыч, – задумчиво отвечала медсестра. – Может быть… Только вот на душе у меня неспокойно. Сердце стучит.

За несколько шагов до операционной они остановились, будто споткнувшись. Несколько секунд они молча смотрели на дверь. Одна из створок была полуоткрыта. Медсестра достала из кармана очки, раскрыла их и аккуратно поставила на переносицу.

– Я закрывала ее… – прошептала Вера Павловна. – Точно помню – закрывала.

***
Сабуров, стараясь не скрипеть створкой двери, медленно вошел в операционную. Следом за ним двинулась медсестра. Обе тележки по-прежнему стояли рядом и на своих местах. Однако, если одна из них все еще по-прежнему несла на себе мертвое человеческое тело, то другая теперь была пуста.
Сабуров повернул голову и посмотрел смазанный кровавый отпечаток ладони, проведенный по стене.
Вера Павловна, так же заметив на кафеле кровь, схватилась обеими руками за локоть Сабурова.

– Боже мой… – пробормотала она. – Вы же обещали мне, что не сбегут…

Сабуров механически вынул из кармана халата пузырек с нитроглицерином. Щелкнул пробкой и забросил одну из таблеток под язык.
Не отрывая взгляда от отпечатка, он сказал:

– Вера Петровна…

– Что, Виктор Михалыч?

Сабуров задумчиво наморщил лоб.

– Как вы сказали? Отъявленный шизофреник? В нашей практике возможно абсолютно все.