Юность

А уже после Володи Платон играл вечерами один сам с собой, своей командой выберя Белградский «Партизан». Он играл правой рукой против левой, поэтому чаще щёлкал большими пальцами. А в игре он вслух называл фамилии некоторых игроков.

Когда мама случайно услышала фамилию Галич, то с любопытством переспросила сына.

— «Да, Галич! Милан Галич! Нападающий югославской команды «Партизан»!» — удивлённо объяснил тот.

— «А-а! Понятно! А то и у нас тоже есть Галич! Он под гитару поёт свои песни!» — объяснила и мама.

На следующий день он поблагодарил Михаила за качественно выполненную им работу.

— «Миш! Провели испытания! Детали работают как часы!» — скрыл он от него их истинное назначение.

Во время всей их совместной работы в цехе Платон сблизился и интеллигентным Мишей Ветровым больше, чем в школе, вернее позволил тому сблизиться с собой.

После ухода Володи Смирнова Миша переключил свою дружбу на Платона, став откровенничать с ним, делясь проблемами и самым насущным.

От него Платон узнал, что в детстве Миша переболел Свинкой, получив осложнение в виде возможного бесплодия.

Но Платон утешил и успокоил друга:

— «Миш! Так тебе можно сказать в чём-то и повезло! Ты теперь можешь не предохраняться, и твои подружки не будут бояться беременности! Так пользуйся этим! А если кто вдруг и забеременеет, то это будет для тебя счастье!».

Такое не ко времени счастье, слава богу, пока обошло стороной Настю Кочет.

Её отношения с Павлом Олыпиным продолжали развиваться. Из-за этого тот, после окончания в июне своей срочной службы, остался на сверхсрочную службу, сразу получив звание старшины. Теперь он стал более свободным в телефонных звонках с работы и, главное для него, вольным в месте своего ночного пребывания.

И, по просьбе Насти, мать разрешила ему иногда ночевать у Кочетов.

Она, будучи опытной и мудрой женщиной, всё же уступила настойчивым просьбы дочери не портить ей жизнь и лишать выпавшего шанса, и «пустила козла в огород».

С учётом того, что в Реутове иногда ночевал и Пётр Петрович, а бабушка пока жила в деревне, Олыпину отвели её кровать в общей комнате Платона и Насти.

И Павел ночевал довольно часто, усыпляя бдительность всех членов семьи Кочетов, но не ещё более опытного в жизни Петра Петровича, выражавшего сомнение такой позиции своих женщин.

Тем временем 6 июля федеральная армия Нигерии по приказу Якубу Говона начала операцию «Единорог» по ликвидации «Республики Биафра». И в Нигерии разгорелась Гражданская война.

А Настя и Платон стали собирать документы для поступления в институты.

Платону предстояло взять две характеристики — с места работы от четырёхугольника цеха и ещё отдельно комсомольскую характеристику.

И выигрыш производственного спора у Афиногенова был сейчас как раз кстати. А о качестве комсомольской характеристики от Якова Родина Платон совершенно не сомневался. Единственное, что всех сейчас удивило, так это отчисление Кочета из Плехановского института, о котором они узнали только сейчас.

Сорокапятилетие Алевтины Сергеевны Кочеты в воскресенье 9 июля отметили на даче, куда впервые пригласили и Павла Олыпина, угостив его и уже сходившей клубникой. А, не поскупившийся на расходы, Павел привёз своей будущей тёще в подарок набор дорогих духов, чем приятно удивил и растрогал её, добившись нужного дополнительного расположения, как надёжного жениха.

— Что-то он слишком мягко стелет?! Видимо готовится к чему-то? — неожиданно пронеслось в голове Платона что-то задиристо-петушиное.

Олыпину очень понравилась дача, но Алевтина Сергеевна пока не стала спугивать потенциального жениха дочери своими заботами и задачами по ремонту фундамента дома и садово-огородным работам.

Платон на даче теперь бывал только по два входных в неделю. Его полно-летний отдых канул в лету. А первый рабочий отпуск, согласно Трудовому кодексу, ожидался только после одиннадцати месяцев работы, то есть не раньше 19 августа.

В эти же дни Платон узнал, что его любовь Таня Линёва уже ушла в отпуск до начала августа.

— А потом и я уйду сначала в отпуск для поступления в институт, а потом и в свой первый очередной! Так что мы с нею увидимся не скоро! Так что я могу пока о ней не думать! — рассчитал и сделал он вывод.

И Платон почувствовал моральную свободу. Но всё равно он теперь играл в футбол на даче только вечерами в субботу на поляне за садоводческим товариществом «Дружба», так как в пятницу он приезжал на дачу позже. И играл он в белой футболке молодёжного состава парижского футбольного клуба «Ред Стар» с красной звездой на груди и синим номером девять на спине.