Юность

Но чаще, болевший за «Торпедо» Коля, обсуждал с Платоном игры чемпионат СССР по футболу, смакуя и даже иной раз, воспроизводя красивые голы.

С первых же дней сентября, второй год ходившие на штангу друзья Платона Боря Быков и Вова Лазаренко, тоже уже почувствовали свою возросшую силу. И как-то после физкультуры Володя предложил Платону померяться ею на руках.

— «Ну, ну! Попробуй!» — скептически посмотрел Сталев на ставшую заметно мускулистей руку Лазаренко.

И они сели за парту напротив друг друга. А вокруг собралось немало болельщиков, включая некоторых девочек. И состязание началось. Платон сразу почувствовал сильное сопротивление соперника, став с ним тягаться уже в полную силу. И когда он стал уже побеждать Володю, тот неожиданно прибавил, возвратив кисть Платона почти в исходное положение. Некоторые ученики, болевшие за Лазаренко, уже было воспряли духом, но в этот момент Кочет вложил в нажим всю свою оставшуюся силу и неиспользованную энергию, включив и мышцы спины, и чуть на себя начав склонять руку соперника к парте. И в этот момент неожиданно раздался громкий, словно выстрел, звук. И крупный кусок светло-коричневого сиденья парты с шлейфом пыли и опилок резко отлетел вместе с державшейся за него левой рукой Лазаренко, а сам он вместе со своей правой рукой оказался прижатым к парте Кочетом.

— «Ну, ты, Платон, и зверь! Я сначала боролся честно, как и ты! Но потом был вынужден тайком схватиться внизу за сиденье парты, чтобы подключить и мышцы спины! А она у нас, штангистов, накачена хорошо! Но ты всё равно победил!? Ну, ты и силач! Сашка прав был, что это бесполезно! Ты намного сильнее, чем можешь показаться с виду!? Просто танк какой-то!» — услышал Платон в свой адрес от друга, почувствовав, как сильно заболело запястье его правой руки.

— Это наверно от быстрого снятия нагрузки на неё? — не без основания молча предположил победитель, вспомнив, что такое с ним уже когда-то происходило.

— Надо будет этот медицинский вопрос как-нибудь изучить! — решил он просветиться и в области спортивной медицины.

С этого года его класс стал изучать и логарифмическую линейку, для чего надо было всем их купить и принести их на урок. Но Платон взял старую логарифмическую линейку отца, произведённую ещё в 1927 году.

Его она интересовала давно, ещё в раннем детстве в Москве, и он играл с нею, раньше научившись на ней умножать и делить.

А когда учитель математики Владимир Владимирович стал объяснять взятие на них логарифмов, Платон с ужасом обнаружил, что на его старой линейке это не получается. Его даже поначалу бросило в жар. Но он взял себя в руки и быстро разобрался. Оказалось, что на его линейке движок нужно было двигать в противоположном направлении.

А когда зоркий математик ещё издали увидел, что Кочет не в ту сторону передвигает движок линейки, то чуть ли не в гневе устремился к бестолковому.

Но Платон опередил его:

— «Владимир Владимирович! А у меня старая линейка, ещё двадцать седьмого года выпуска! На ней оказывается надо двигать наоборот!».

Петров с интересом взял линейку Кочета в руки и проверил его вывод.

— «Да, действительно! Но вы уже разобрались!?» — уже с доброжелательной улыбкой взглянул он на его иногда приятно удивляющего ученика.

Довольный Платон продолжил манипуляции с нею. Ему вообще с этого года стало интересней учиться.

Единственное, чем он ещё интересовался помимо учёбы, и что совсем практически не отнимало у него времени, был интерес к чемпионату СССР по футболу, который он разделял с Александром Васильевичем Гавриловым.

К тому же их команды «Динамо» и ЦСКА продолжали между собой заочное соперничество за бронзовые медали.

И если динамовцы столицы в сентябре выдали серию побед, взяв реванш у «Спартака» и к 16 сентября с 25-ю очками поднявшись на пятое место, то армейцы наоборот — потерпели четыре поражения подряд и с 26-ю очками опустились перед земляками, уступив третье место минчанам.

В середине сентября бабушка Нина опять поехала в деревню помогать старшему сыну Юрию.

И на их участке Платон теперь помогал только отцу. Они с соседом Брониславом Ивановичем совместно чистили от зарослей кустарника и травы дренажную канавку между их участками и расчищали сток на соседние участки № 75 и 76. Те находились ниже, и по канавке между ними весенняя вода сливалась сначала в общую канавку вдоль улицы, затем в большую канаву за общим забором, а оттуда в соседнее с садоводством озерко.