Юность Барона. [3 книги]

— Ф-фу, Гриша! Какое поучаствовать? После такого заявления мне стыдно даже просто дышать с тобой одним воздухом… А что за тема?

— Мне нашептали, за где могут храниться вещи с налета на Канонерском.

— Ну-ка, ну-ка… — заинтересовался Захаров.

— …крайне важно не только оперативно согласовывать материалы, но и заниматься перспективным планированием. На сегодняшний день это есть главная проблема во взаимоотношениях между нашими подразделениями.

"Свадебный генерал" обернулся к президиуму и торжественно возвестил:

— Доклад окончен.

В зале раздались жидкие аплодисменты, под которые докладчик возвратился на почетное место в президиум. Из недр которого ему на смену выдвинулся к трибуне (шоб ему досрочно, да на заслуженный!) Демьян Кузьмич.

— О нет! Только не это! — страдальчески закатил глаза Захаров.

Но Кузьмич сегодня оказался на высоте: то ли решил проявить обычно несвойственное поповское милосердие, то ли просто куда-то опаздывал сам, но уложился в каких-то пять минут. Те самые, за которые, если верить начинающей хорошенькой артисточке Гурченко, можно сделать очень много.

— …Уверен, критические замечания, которые были высказаны на сегодняшнем заседании, несомненно, обогатят нашу работу. Теперь наша задача состоит в том, чтобы практически воплотить эти идеи.

— Похоже, наши мучения заканчиваются? Мыкола, хочешь, я угадаю, какой будет последняя фраза? Забьемся на кружку пива?

— Ищи дурака! Тут и к бабке ходить не нужно: "Наше дело правое".

— …Нынешний обмен мнениями будет способствовать дальнейшему повышению усилий всех милицейских подразделений в интересах профилактики правонарушений, борьбы с преступностью, а также воспитания личного состава. Наше дело правое, преступный элемент будет разбит!.. На этом рабочее совещание прошу считать закрытым.

— Браво! — машинально и совсем не тихо вырвалось у Захарова.

Звезды в президиуме слаженно поморщились и всмотрелись в зал, пытаясь зафиксировать озорника. Мыкола испуганно вжался в кресло, но тут весь подневольный служивый народец в едином порыве поднялся со своих мест и начал аплодировать. Искренне радуясь, что вся эта бодяга наконец-то закончилась…

Перед тем как разбежаться по своим рабочим делянкам, мы с Захаровым решили выкурить по папироске, за-ради чего спустились во внутренний дворик и дотопали до пожарного ящика с песком. Весьма, надо заметить, дурно пахнущего — по причине давнего облюбования оного приблудившимся местным кошаком, окрещенным за паскудность характера Терпилой.

— …А что у тебя по обносу квартиры Карапетяна?

— Угадай с трех раз, — помрачнел лицом Захаров.

— Понятно. Глухо.

— Полный… Бетховен. Притом что там, сам понимаешь: райком звонил, обком перезвонил, горком — собирается звонить.

— Как же, как же! Цельный замдиректора Кузнечного рынка. Это тебе не какой-нибудь профессоришка.

— А ты с какой целью интересуешься?

— Да так, возникла тут одна мыслишка.

— Возникла и молчишь? — возмутился Захаров. — Излагай, не томи!

— Да рановато пока. Излагать. Надо бы для начала кое-какие детальки-шестеренки уточнить.

Мыкола, ты часом за расписного с кликухой Барон ничего не?..

— Барон? Нет, не слышал.

— Вот и я почему-то не слышал. А по моим сведениям, вроде как авторитетный товарищ.

— Так добреди до Светки. Пусть она тебе в картотеке поглядит.

— Тоже мысль.

— Только к Светке меньше чем с коробкой грильяжа соваться бесполезно.

— Ишь ты? А на какие, позволь спросить, шиши я ей грильяж покупать стану? Что за жизнь такая пошла: куда ни сунься — без на лапу никуда? Ладно, разберемся. Значит, вечером как договорились?

— Без вопросов. В восемь, у входа в ДК моряков. Возьмем Графиню за вымя.

— К слову, ух и дойки у нее! Прям хоть бросай службу — да в дояры переводись!..

* * *

Постель на огромном супружеском ложе была смята и "вытоптана" так, словно бы две команды футболистов здесь только что отыграли принципиальнейший матч.

Взмокшая, облаченная в полупрозрачный пеньюар Мадам распласталась поверх простыней, прикрыв глаза в бессильной неге, а рядом, упершись спиной в подушки, расслабленно курил Барон, целомудренно прикрытый одеялом. Излишки столбика пепла он беспечно стряхивал в антикварную фарфоровую чашку.

— …Ах, Юрочка! Какой же ты… у-ууу… Я… я словно заново родилась… Во всем теле такая… такая… легкость необыкновенная…

— Рад, что тебе понравилось.

— Понравилось? Да я буквально на седьмом небе от… от… У меня еще ни с кем и никогда ТАКОГО не было.

— Все когда-нибудь случается в первый раз.

— Да-да! — Мадам прижалась к Барону, желая продлить томную расслабленность тела. — Именно! Я хочу еще! Во второй раз, в третий, десятый!

— Извини, Аллочка, мне, к сожалению, пора. Надо ехать… командировку отметить.

— Это далеко? Я могу вызвать такси.

— Недалеко, на Таганке. Так что, спасибо, не стоит.