Юность Барона. [3 книги]

— …руководители милицейских подразделений на местах должны понимать, что непременным условием последовательного и наступательного обновления форм и методов деятельности органов МВД является всемерное и всестороннее укрепление взаимодействия с трудовыми коллективами и общественностью. Эти взаимоотношения мы должны сделать максимально честным, открытыми и гибкими, а значит, по-настоящему партийными…

— …Э-эх, мировой у тебя, Мыкола, закусон. Под него бы еще стопарик сюда!

— В понедельник, с утра пораньше? Ф-фи! Что за манЭры, Григорий?

— Между прочим, адмиральский час был законодательно утвержден еще Петром Первым.

— Вот они, ужасы царизма.

— Подлинный ужас в том, что до получки еще шесть дней, а у меня на кармане мыша на аркане. Вчера последнюю заныканную трешку барабану скормил.

— Сочувствую.

— Считай — растрогал.

— Займи. Только не у меня, естественно.

— Дело в том, о мой отзывчивый друг, что мои персональные лимиты доверия дежурной части исчерпаны еще в позапрошлом месяце. Фирсов на больничном, а Геращенков не даст.

— А Малькова?

— Я тебя умоляю!

— Согласен, это я не подумав шлепнул.

Малькова была майором, женщиной с интересной судьбой и кипучим жизненным опытом. Видала она перевидала таких вот, как мы с Мыколой, легавых каштанок. Она если когда и давала в долг, то исключительно под залог табельного оружия. Потому что получить в нашей дежурке ПМ просто сложно, а не сдать его в дежурку после работы — сложно до чрезвычайности…

— …сложные процессы происходят в сфере борьбы с уголовно наказуемыми формами извлечения нетрудовых доходов. Оценивая положение в целом, можно сказать, что в прошлом и текущем годах наращивались усилия по разоблачению опасных расхитителей, взяточников и спекулянтов…

— Чего он там? Про расхитителей?

— Говорит, разоблачать надо. Беспощадно.

— А-а! Слыхал, в прошлый четверг на запасных путях Витебской-Товарной трое работяг под предводительством путевого обходчика почти сотню литров спирта из цистерны намыли?

— Как это? Дырку прокрутили, что ли?

— Не, там все изящней было. Из нее накануне спирт перекачали, а на донышке какое-то количество осталось. Типа, списываемая утруска. Она же — естественная убыль.

— Так они что, внутрь залезли?

— Внутрь опасно. Пары и все такое. Но мужики нашли выход: сняв с железнодорожника китель, спускали его клифт на веревке, полоскали, поднимали и выжимали во все емкости, что обнаружились в округе.

— Ловко!

— Не то слово! До того как тара исчерпалась, понятное дело, напились. И прямо там, под цистерною, упокоились.

— Насмерть? — ужаснулся Захаров.

— Не насмерть, а, думается, годика на полтора на нос. Каждому.

— За что? Все равно, как ты говоришь, списанное?

— Это когда внутре — списанное. А вот когда снаружи, оно самое и есть.

— Чего?

— Разоблачение. Расхитителей. Учите матчасть, товарищ Захаров…

— …следует признать, что мы еще недостаточно делаем для безупречного исполнения долга нашими сотрудниками, не научили работников по-государственному мыслить и видеть глубокий политический смысл в своей деятельности по защите интересов государства и законных прав советских людей…

— …Мыкола, признайся: лично ты видишь глубокий смысл в своей деятельности?

— Разумеется.

— И в чем же? Поделись мозгом.

— Смысл? — Захаров задумался и изрек парадоксальное: — А дома-то что делать?

— Хм… Глубоко!..

— …эти негативные явления крайне нетерпимы именно теперь, когда партия указала, что из практики работы правоохранительных органов должны быть исключены факты необоснованных задержаний и арестов, незаконного привлечения граждан к уголовной ответственности…

— …Я в шоке, Гриша! Неужели в нашей практике в самом деле имеют место подобные факты?

— Не хочу тебя расстраивать, Мыкола, но случаются. Более того, один подобный факт лично мною запланирован на сегодняшний вечер. Кстати, если есть желание, могу предложить поучаствовать.