«Юность». Избранное. X. 1955-1965

Говорили ему враги:
Не работай, глаза береги.

Он работал врагам назло —

Он любил свое ремесло.

Говорили ему врачи:

Если будет больно, кричи.

Только он у врачей молчал.

Но цвета уже не различал.

Говорило чутье ему:

Очень скоро сорвешься во тьму.

И решил он: раз выхода нет

Пусть останется в памяти свет.

Прежде чем глазам умирать.

Надо солнце в них все вобрать.

И не слепнет он с этих пор:

Он на солнце смотрит в упор.

Оркестр

Картины детства, строгие, как время.
Да не забудется их простота и ясность,
Когда по всей земле моей оркестры
Дождями долгожданными пройдут.

В квадратной раме школьного двора

Был пункт призыва. Там прощались люди.
Там женщины над пропастью утраты
Несли
   слезами полные глаза.
Там под хмельной тальяночный разлив
Призывники «цыганочку» плясали.
И старики, стоящие по кругу,
Глотали молча едкий дым махры.

А в самом центре школьного двора,

А в самом центре горести и боли
Плыл
  над косынками и вещмешками
Веселым громом духовой оркестр.
Играл он марши, звонкие, как медь.
А мы держали оркестрантам ноты.
Выстраивались не спеша колонны.
И уходили прямо на вокзал.

Но с каждым днем все меньше было труб.

Мы узнавали лица музыкантов
Среди людей, идущих на вокзал.
Кончался август. Часто шли дожди.
И в этот день грустил над миром дождь.
Мы сделали из пиджаков навесы,
Привычно развернули наши ноты.
А музыкантов было только три.

Пришел ударник, бас и корнетист.

И мы стояли на обычном месте.
Построилась последняя колонна
И двинулась неслышно со двора.
А наш оркестр над нею поднял марш.
Так в небо поднимают только знамя.
И марш звенел не посреди двора,
А где-то очень, очень впереди.

И мы смотрели и смотрели вдаль.

Нас мучила мальчишеская зависть.
Высокая, как чистый звук корнета,
К мужчинам, уходящим на войну.

Фазиль Искандер

В давильне