Юность подарит первые шрамы

– Его не усыпили лишь потому, что за ним числится множество побед. На аукционе его продали за максимально низкую цену.

– А покупателям была известна его история?

– Да, конечно. Многих смутило бы, что чемпиона продают за бесценок, поэтому организаторы сразу во всем признались. Странно, что Джулиан решил подарить тебе именно этого коня. Кроме него, его вряд ли бы кто-то купил.

Диана запрокинула голову и улыбнулась. Джулиан специально купил ей неадекватного скакуна, чтобы тот травмировал ее или даже убил… Подумать только! Насколько же он был уязвлен, что решился на такой чудовищный поступок! Какая подлая месть! А ведь Диана полагала, что Патридж исправился, проникся ее трагедией, человечность взыграла в нем.

– Диана, Вассаго теперь твой конь, и только тебе решать, что с ним делать дальше, но я рекомендую избавиться от него как можно скорее.

– Но ведь теперь его точно усыпят.

– Я понимаю, принять такое решение – довольно непростая задача, но ради собственной безопасности…

– Никто не знает, что с ним делал его прошлый всадник.

– Да, но если животное однажды почувствовало агрессию со стороны человека, то оно теперь вряд ли кому-то доверится. Вассаго и в тебе будет видеть угрозу, понимаешь? И поэтому…

– Я оставлю его, – заявила Диана.

– Диана, ты что, бессмертная? Или ты хочешь заработать инвалидность?

– Миссис Барклай, я не боюсь смерти, и травмы меня не пугают. Потерять еще одного коня – вот что страшно.

Надежды Дианы вернуться в клуб и принять участие в весенних соревнованиях рухнули в тот самый миг, когда Иоланда раскрыла ей страшные факты из биографии Вассаго. Диана уговорила тренера оставить коня в живых, убедив миссис Барклай в том, что она больше не приблизится к нему. О новом жеребце Диана и думать не смела, ведь она и так с великим трудом выделила место для Вассаго в своем сердце, значимую часть которого занимал Деймос. Не хотела она больше ни к кому привязываться.

Вскоре после этой беседы, хорошенько все обдумав, проанализировав все обстоятельства, которыми были богаты последние несколько недель ее жизни, Диана приняла еще одно очень важное решение.

* * *

– Не понимаю, почему мне так повезло? За какие заслуги господь подарил мне тебя? – Калли встретилась с Руди в тот же день, когда узнала о тяжелой болезни матери и о том, что ее друг все это время помогал миссис Лаффэрти бороться за жизнь.

– Калли, не преувеличивай. Я не сделал ничего выдающегося, – ответил Руди. Щеки его зарделись нежным румянцем, застенчивая улыбка расцвела на лице. Руди и впрямь не считал себя героем. Мэйджа иной раз ловила себя на мысли, что Фокс таким образом пытается добиться ее расположения и даже благословения, ведь она поначалу придерживалась того мнения, что он неподходящая партия для ее дочери. Но ее суждения были ошибочными. Руди сильно любил Калли, и однажды он поклялся самому себе, что сделает все возможное, чтобы его Принцесса была счастлива. В данный момент жизнь Калли омрачала болезнь ее матери, поэтому Руди решил все взять в свои руки. Его долг был спасти миссис Лаффэрти, и не важно, каким способом. Он предложил свои услуги Фрай, думал, что устроится к ней в качестве домашнего мастера, но Сафира, не сомневаясь в том, что Руди можно доверять, рассказала ему про свою деятельность, добавив, чем Фокс на самом деле может быть ей полезен и сколько она готова ему заплатить.

– Руди, если бы не ты, я бы уже давно похоронила ее… Я думала, что банкротство, исключение из «Греджерс» и расставание с моими… подругами – это самое страшное, что может произойти со мной. Какую же ненависть я к себе испытываю за то, что считала себя несчастной, когда на самом деле ни малейшего понятия не имела о том, что такое настоящее несчастье. Теперь я понимаю… Руди, если я потеряю маму, я… я не смогу это пережить. Я не справлюсь!

– Не думай об этом. Ты должна быть сильной ради нее. Чем больше слез прольешь, тем больше сил она потеряет. – Руди смахнул слезы с лица Калли. Та, повинуясь его приказу, тут же прекратила плакать.

– …Неправильно все это. Так не должно быть. Я не хочу, чтобы ты работал на Фрай.

– Калли…

– Я знаю, что ты хочешь помочь мне, но из-за меня ты вынужден участвовать в преступлениях. Ты можешь пострадать…

– Калли, это временно, я же уже говорил. Я перестану работать на Сафиру, когда Мэйджа поправится. А она обязательно поправится, не сомневайся. Ей нужно пройти последний курс химиотерапии перед трансплантацией костного мозга, а потом наступит бесконечная ремиссия.

– Откуда ты знаешь?

– Я много читал… Изучал ее диагноз, а еще общался с ее врачом. Он сказал, что у Мэйджи хорошие прогнозы, если не прерывать лечение.