Читаем Юный техник, 2010 № 01 полностью

Происшествие было из рук вон выходящим. Сама гибель человека редчайшей профессии уже много значила, но ведь еще пропала машина времени! Попав в руки сумасшедшего маньяка, аппарат мог вызвать в прошлом такие изменения, которые исказили бы нынешнюю картину мира до неузнаваемости.

Поиски полиции ни к чему не привели, должностные лица, посвященные в суть дела, были в отчаянии. И Коллисон, знаток Викторианской эпохи, предложил поручить следствие лучшему сыщику всех времен — Шерлоку Холмсу. Признаться, мне польстило, что при этом не забыли и про меня.

Разумеется, Холмс с готовностью взялся за столь необычное дело. Мы узнали, что похищенная машина времени была маленькой, карманной (такими пользуются хрононавты) и совсем не походила на стационарный агрегат, перенесший нас в будущее. Выяснилось также, что компьютер института пропускает внутрь только лиц, имеющих допуск. А узнает он их, сличая рисунок радужной оболочки глаза с образцом, хранящимся в его памяти. Ведь у каждого человека он столь же индивидуален, как и узор на подушечках пальцев! Поэтому не составляло труда узнать, что в момент кражи внутри помещения находился лишь Уайт.

С осмотра его квартиры Холмс и решил начать наши поиски.

Пояснения давал молодой, но способный, по мнению его начальства, инспектор Линтон.

— Уайт лежал здесь, — сказал он, проводя нас в гостиную, — между диваном и этим столиком.

На столике возвышались цветочные горшки с экзотическими, никогда не виданными мною растениями.

— Слушайте, Линтон! — сказал Холмс, заглянув в горшок, где красовался изящный кустик с яркими разноцветными листьями. — Я вижу здесь отпечаток ладони, вдавившийся в почву. Вероятно, его оставил кто-то из борющихся?

— Несомненно, мистер Холмс! — ответил Линтон. — Отпечаток, обнаруженный нами сразу, явно не принадлежит Уайту. Следовательно, это — единственный след убийцы. Очевидно, в пылу схватки он потерял равновесие и был вынужден хоть на что-нибудь опереться. К сожалению, отпечатки ладоней не фигурируют в банке данных Скотленд-Ярда.

— В каком году Уайт побывал незадолго до гибели?

— В 2014-м.

— Зачем же ему было похищать машину времени, если он мог без труда воспользоваться ею при выполнении своего задания?

— Этого никто не может объяснить, мистер Холмс.

— Хорошо. — Холмс подошел к уже упоминавшемуся цветочному горшку и неожиданно сдвинул его с места.

— Смотрите, — удовлетворенно произнес мой друг. — Вот и второй след!

Я увидел две буквы, нацарапанные каким-то твердым предметом на поверхности стола: «Д» и «р».

— Это рука Уайта? — спросил Холмс.

— Безусловно, — ответил несколько смутившийся Линтон. — Я изучал его почерк. Очевидно, он хотел написать имя своего противника, но не успел.

— А убийца, в свою очередь, — подхватил Холмс, — не успел уничтожить надпись и попросту прикрыл ее цветочным горшком. В таком случае, у меня остался последний вопрос: как называется находящееся здесь растение?

Лицо Линтона вытянулось. Видимо, он не ожидал, что великого сыщика могут интересовать подобные пустяки.

— Кажется, это цветок с одной из планет Проциона — сейчас ведь мода на иноземную флору. Но название мне неизвестно.

— Благодарю, — оказал Холмс, — этого вполне достаточно.

— Подождите, — произнес Линтон и вынул из кармана продолговатую вещицу. — Это парализатор одноразового действия. Такими штучками снабжают полицейских и хрононавтов. Направив прибор на человека, вы можете на восемь-десять часов отключить его сознание. Видите ли, медики заподозрили, что перед смертью Уайт был подвергнут действию парализатора. Но полной уверенности не было.

Вы ведь понимаете, следы активной борьбы и применение парализатора исключают друг друга, поэтому эксперты отвергли последнюю версию. Но кто знает, может, вам удастся найти что-нибудь и в этом направлении?

Когда мы остались наедине с Холмсом, я сказал ему: — По-моему, дело не такое уж сложное. Надо задействовать компьютерный банк данных и выявить подозрительные личности, чья фамилия начинается с «Др»!

— Не все так просто, — ответил Холмс. — Я думаю, что «Др», скорее всего, означает «доктор».

На следующий день Холмс углубился в толстый том «Астроботаники».

— Да, Ватсон! Здесь есть любопытные сведения. Представьте себе…

В это мгновение у него засветился экран инфобраслета, и мы увидели озабоченное лицо Коллисона.

— Джентльмены, — произнес он, — прошу вас зайти ко мне. Есть новости.

Кабинет Коллисона казался, на первый взгляд, чересчур просторным. Однако, когда хозяин, заложив руки за спину, начинал расхаживать из угла в угол, становилось понятно, что помещение полностью соответствует его привычкам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары