Юрий Дроздов. Начальник нелегальной разведки

Заметим, что ничего экстраординарного в прозвучавшем в стенах института предложении стать нелегальным разведчиком не было: не он один из выпускников «Кормушки» такое предложение получил. В частности, на сей раз Юрий Дроздов лишь чуть-чуть разминулся с выпускником «Института без вывески» (это второе неофициальное название кагэбэшного иняза), которого вскоре назовут Владимиром Мартыновым. В 1956 году, как мы помним, Дроздов туда ещё только был зачислен, а будущий Мартынов оттуда уже выпускался после четырёх лет курсантской учёбы. Повстречаться им придётся гораздо позже — к сожалению, при весьма неприятных и даже трагических обстоятельствах.

Кстати, из того же выпуска «Кормушки» Юрию Ивановичу следовало бы обратить внимание и на лейтенанта Олега Даниловича Калугина^{9} — но это уже, как говорится, совсем из другой оперы, и кто это такой, объяснять не имеет смысла — и так хорошо известен…

Возвратимся, однако, к самому Дроздову.

В книге «Вымысел исключён» он писал, что заманчивое предложение идти на «нелегалку» было получено им весной 1957 года. А он отказался… Эпизод этот изложен в книге достаточно подробно, но лучше мы обратимся к рассказу полковника (не будем уточнять, кто из называемых нами здесь и далее людей — действующий сотрудник, а кто пребывает в запасе или в отставке, благо звание у всех сохраняется; особого значения для читателя это не имеет) Валерия Владимировича Попова, президента Ассоциации «Группы „Вымпел“». Рассказ этот позволяет взглянуть на произошедшее со стороны, несколько отстранённым взглядом профессионала:

«Когда Юрию Ивановичу было предложено работать в качестве нелегала, он был уже в возрасте за тридцать, у него были жена и двое детей. К тому же внешность у него была достаточно запоминающаяся: высокий, худой и лысый.

Он тогда спросил — могу ли я подумать? Посоветовался с Людмилой Александровной и, придя на следующий день, заявил продуманно и аргументированно, что, мол, мне поздновато уже какие-то вещи начинать с нуля, да и сложно оставлять такую семью, и нелегко мне быть нелегалом с такой-то приметной (в некоторых интервью Юрий Иванович говорил — „броской“. — А. Б.) внешностью. В общем, заявил Дроздов, мне кажется, что я буду более полезен в этом же управлении, но не по этой линии.

А ведь в разведке во второй раз не предлагают! Если человек от чего-то отказался и не аргументированно, то второй раз с ним уже разговаривать не будут, и ничего хорошего ему могут больше не предложить. Так что в данном случае был шанс, что на него могли посмотреть совершенно по-другому — не как на человека, представляющего оперативный интерес и имеющего определённые перспективы. Однако Юрий Иванович сумел дать абсолютно точный и аргументированный ответ по поводу своего отказа. Он вообще всегда говорил очень чётко, конкретно и понятно — что с начальниками, что с подчинёнными».

Что именно говорил Дроздов, обосновывая свою точку зрения, мы не знаем, но если обратиться к книге классика серии «ЖЗЛ» о спецслужбах Теодора Кирилловича Гладкова^{10} «Коротков» (с самим героем этой книги мы повстречаемся чуть позже), то можно понять, почему Юрия Ивановича весьма обеспокоил его тридцатилетний возраст:

«На отбор и полную подготовку молодого нелегала уходило порой пять-семь лет, но это себя в принципе оправдало, поскольку, как правило, нелегалу, в отличие от сотрудника резидентуры, предстояло работать „в поле“ в одной командировке не три-четыре года, а лет пятнадцать, а то и двадцать. Нелегалы — это всегда марафонцы разведки.

Уже сами по себе эти сроки подсказывают, что кандидат в нелегалы должен быть человеком молодым…»[32]

Продуманный, аргументированный отказ никак не сказался на дальнейшей карьере Дроздова. Более того, у нас есть оперативная — по рассказу одного уважаемого человека, — однако ничем не подтверждённая информация, что и потом Юрию Ивановичу вновь предлагали идти на нелегальную работу. Согласился он или нет, сказать не можем, потому как знаем, что в Западном Берлине для него даже была куплена маленькая картинная галерея — Дроздов ведь хорошо разбирался в живописи, а потому вполне мог превратиться в квалифицированного торговца произведениями искусства. Но что-то там переменилось или не срослось…

Но, кстати, насколько чётко определил Юрий Иванович свои перспективы и возможности! Сказал, что будет полезен в этом же управлении — и действительно, большая часть его службы оказалась связана с Управлением «С», которое, пройдя буквально по всем должностным ступеням, он возглавлял более десяти лет. Чувствовал он это, что ли? Нет, скорее — предвидел.